Мальчика охватывает чувство равенства со всем живущим, он понимает целесообразность всего происходящего в мире и в жизни человека, связанного с этим миром. Это ощущение передано в рассказе при помощи олицетворения: «Тайга стояла тихая и смурная; уже и проснувшись, вступив в день, она, казалось, безвольно дремала в ожидании каких-то перемен»^>29; «И вдруг тьма единым широким вздохом вздохнула печально, чего-то добившись, затем вздохнула еще раз»^>30 (курсив мой. – А. А.). Неслучайно собирая голубику, «вызвалась сама собой» игра: Саня разговаривает с ягодой, просит у нее прощения: «Не обижайся, – наговаривал он, – что я возьму тебя… я возьму тебя, чтоб ты не пропала напрасно, чтоб не упала на землю и не сгнила, никому не дав пользы»^>31.

В сознании ребенка все предметы, явления природы живут своей жизнью, но они одухотворены и в сознании авторов. В прозе Б. Л. Пастернака они также наделяются способностью действовать (или нежеланием действовать), характеризуются эпитетами, которые используются при описании человека и его состояния: «Сквозь гардины струился тихий северный день. Он не улыбался. Дубовый буфет казался седым. Тяжело и сурово грудилось серебро. Над скатертью двигались лавандой умытые руки англичанки…»^>32; «…Женя заметила, какие у него добродушные пальцы. Как это в натуре полных, он брал движением дающего, и рука у него все время вздыхала, словно поданная для целованья, и мягко прыгала, будто била мячом об пол»^>33; «Утро встало пасмурное и трясущееся. Серая мокрая улица прыгала, как резиновая, болтался и брызгал грязью гадкий дождик, подскакивали повозки, и шлепали, переходя через мостовую, люди в калошах. <…> Мутные тучи торопились вон из города, теснясь и ветрено, панически волнуясь в конце площади, за трехруким фонарем»^>34; «…клоки тоскливого сена»^>35 (курсив мой. – А. А.). Заметим, что олицетворение – один из наиболее характерных для поэтики

Б. Л. Пастернака художественных приемов. Его использует автор, описывая мир природы в романе «Доктор Живаго». Подобный «обмен ролей», по мнению Р. Сальваторе, уравнивает человека с окружающим миром^>36.

Процесс познания мироустройства в повести Б. Л. Пастернака «Детство Люверс» и в рассказе В. Г. Распутина «Век живи – век люби» становится странствием между миром земным и царством теней посредством памяти. Герои, Женя и Саня, стремятся восстановить, припомнить образы мира идей, и это стремление как волевое усилие, проявление силы духа выделяет их из окружающих людей.

____________________________________

1 Пастернак Б. Письма к родителям и сестрам. 1907–1960. – М., 2004. – С. 628. В 1914 г. Л. О. Пастернак написал «Портрет дочерей», спустя три года – «За книгой. Дочери художника» (1917).

2 Первая редакция стихотворения Б. Л. Пастернака «Бабочка-буря» (1923). Цит. по: Иванов Вяч. Вс. «Вечное детство» Пастернака // Литература и искусство в системе культуры. – М., 1988. – С. 473.

3 Литературное наследство. – М., 1983. – Т. 93. – С. 688.

4 Кузмин М. Условности. Статьи об искусстве. – СПб., 1923.

5 Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. – М., 1977. – С. 161.

6 Пастернак Б. Л. Полн. собр. соч.: В 11 т. – М., 2004–2005. – Т. 3. – С. 39.

7 Там же.

8 Распутин В. Г. Век живи – век люби. Повести. Рассказы. – М., 1985. – С. 471.

9 Там же. – С. 472.

10 Там же. – С. 483.

11 Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка: В 3 т. – М., 2003. – Т. 2.

12 Фарыно Е. Белая медведица, ольха, мотовилиха и хромой из господ. Архипоэтика «Детства Люверс» Бориса Пастернака. – Stockholm, 1993. – С. 60.