– Ты сказал, что Марина в какой-то момент стала нервно себя вести, – напомнила я. – В чем это выражалось?

– Да как подменили, – нехотя продолжил Малахов. – Та же одежда. Она сменила юбки на какие-то неприметные джинсы. Эти ее блузки «а-ля певичка в ковбойском ресторане» исчезли, вместо них она облачилась в старческие кофты. Перестала краситься.

– Может, все же мамина работа? – предположила я.

– Да нет, тут что-то другое было. Она как будто хотела стать незаметной, исчезнуть.

– Такое ощущение, что она попала в какую-то секту, – призналась я. – Не было ли такого, случайно?

Михаил покачал головой:

– Нет, она изменилась, конечно, но не до такой степени.

– Я б ничего исключать не стала.

– Это непременно всплыло бы после ее смерти, – сказал Миша.

– Не факт.

– Тогда не знаю. У меня появилась к тому времени девушка, с которой я до сих пор.

– А Марина знала о том, что ты завел новые отношения?

– Да не было у нас с Мариной никаких отношений, – прижал Малахов руку к груди, всем видом показывая мне, как он устал от подобных вопросов. Наверное, я была не единственной, кто расспрашивал его об этом. – Не было, пойми! Длилось это всего ничего… да я не помню даже, сколько. Месяц, может. Со Светкой познакомился уже после того, как мы с Маринкой расстались… Светка была в курсе, что мы работаем вместе. Маринка тоже знала про то, что у меня появилась девушка, я и не скрывал. Светка приходила ко мне на работу. Они с Маринкой видели друг друга. И это все никаким образом не отозвалось. Ни там, ни там. Понимаешь?

– Понимаю. Не кричи только.

Малахов удивленно вскинул брови:

– А я что, кричал? А я и не заметил.

Он действительно повысил голос, и это мне не понравилось. Хотя, конечно, в его ситуации это было простительно.

И вдруг случился природный катаклизм. Нет, реально, все началось очень неожиданно. Внезапно небо над нами разорвал яркий острый всполох. Казалось, что кто-то там, наверху, решил разрезать черное небо огромным ножом.

– Ох ты ж, – вздрогнул Малахов. – Это что такое? Какая-то ненормальная молния?

Мы задрали головы к небу. И спустя несколько мгновений раздался мощный громовой раскат. Проснувшийся сильный ветер гремел сухими листьями, и огромное их количество понеслось куда-то, оторвавшись с веток.

– Ураган, что ли?

И тут с неба полетели на нас тяжелые капли. Одна, вторая, третья.

Мы машинально приподняли плечи, словно это могло спасти от дождя.

– Дом твой далеко ли еще? – спросил Миша.

– Уже нет, он сразу за углом!

– Тогда надо торопиться. Не нравится мне этот шторм!

Высоко в небе творилось черт знает что. Мы ускорили шаг, а потом и вовсе перешли на бег.

Мы оказались под козырьком моего подъезда за пару секунд до того, как Тарасов накрыл мощный ливень.

И все-таки мы успели вымокнуть. Я пригласила его к себе.

Ему налила чай, а себе приготовила кофе.

Мы устроились на кухне. За окном все так же бушевала непогода.

– Сейчас чуть утихнет, и пойду, – сказал Миша. – Спасибо, приютила. И ведь не испугалась. А ведь ты меня совсем не знаешь.

– Я знаю Савостина, – ответила я и поставила на стол пластиковый контейнер с печеньем, которое испекла тетя Мила. – И верю тебе. Ты остановился на том, что Марина изменилась.

Миша взял печенье.

– Достойно, – похвалил он. – Ну да, изменилась. В общем, я решил с ней поговорить. Узнать, что стряслось.

– А она на контакт не пошла, – предположила я.

– Откуда ты знаешь? – удивился Малахов.

– Догадалась.

– Не пошла, – подтвердил Миша. – Сам разговор случился, но… Я с ней откровенно так: мол, давай, выкладывай. И не стесняйся, это же я. А она мне: «Именно потому, что это ты, я ничего рассказывать не буду». Я: «В смысле? Ты чего, из-за меня такая стала? Я причастен, что ли?» А она мне: «Дело не в тебе, но я не могу тебя просить о помощи». Короче, я дал ей понять, что давить на нее не собираюсь. Взял слово с нее, что обратится ко мне, если станет совсем невмоготу. Спросил, нужны ли деньги. Ну а вдруг? Предложил ей взять отпуск за свой счет. Она кивала, кивала, но все это ей было неинтересно. Я на всякий случай еще одну девчонку ей в помощницы взял. Вот прямо первое объявление увидел и ткнул пальцем. Этим человеком оказалась Алина. А через неделю оно и случилось. В тот день я был по уши занят. Прямо с утра понеслось. Два совещания «наверху», потом разбор полетов в отделе, затем надо было срочно отчитаться перед генеральным. Завис у себя в кабинете, про все забыл на фиг. И тут услышал в коридоре крик. Я бегом туда. А у нас кладовка неподалеку. Бывший кабинет, но очень маленький, прямо каморка. Сначала там ксерокс стоял, а потом помещение приспособили под склад. Там, знаешь, балласт складируется: хранятся коробки с бумагой, ведра-веники, сломанные стулья, старая оргтехника. Все крупное и тяжелое. Или никому не нужное. Туда редко заходят, поэтому никому и в голову не пришло, что она решит там… остаться.