Я вновь попыталась дернуться назад.

— Черт! — тихо проговорила, беспомощно уткнувшись лицом в кровать.

Шелковое постельное белье насквозь пропиталось влагой, которая бесцеремонно стекала по щекам.

Оскорбительная поза, непонятное ожидание — все это сводит меня с ума!

Что добивается этот мужчина? Если он хотел поставить меня на место, то у него это вполне неплохо получилось. Унизить? Большего унижения, чем за последний день, я еще не переживала.

Кричать, срывая голос, бесполезно. Пару неудачных попыток достучаться до Петра с помощью слов не привели меня к успеху.

Сил практически не осталось. Все тело ноет и требует принять удобное положение. Сколько прошло времени, пока я чего-то ожидаю, неизвестно.

Внезапно послышался шум. Попыталась оглянуться назад и краем глаза заметила вошедшего Яременко. В голове крутятся самые ужасные оскорбления, а на душе зарождается ненависть. Самая настоящая жгучая ненависть к определенному человеку. И этот человек — Петр!

Мужчина подошел ко мне и ловко освободил конечности от тугих узлов веревок. Все делал быстро и безмолвно.

— Одевайся. Даю тебе две минуты, — коротко произнес и покинул игровую комнату, оставив меня одну.

Облегченно вздохнула и, размяв ноющие руки и ноги, быстро надела платье и впрыгнула в свои туфли. Меня уговаривать не нужно! Ведь я безумно желаю покинуть этот дом! И забыть весь позор, который только что пережила. Девочка не робкая, плакать и убиваться из-за всего произошедшего не буду. Просто возьму и перелистну эту страницу с гордо поднятой головой.

Поправив свое платье, я выхожу из комнаты и сразу натыкаюсь на каменное лицо Петра. Он обводит меня хмурым взглядом, заостряя свое внимание на моих ногах.

Тушуюсь от такого заинтересованного внимания. Яременко, наконец, отвлекается от моих ног и начинает говорить.

— Я видел, что ты приехала на своей машине. — Кивнула согласно. — Ты поедешь домой только после того, как подпишешь договор о неразглашении. Вы, бабы, слишком хитрые… Не удивлюсь, что захочешь мне подгадить.

Каждое его слово сопровождалось моим рваным дыханием. Какой еще договор?

— Ничего я не сделаю! — восклицаю твердо.

— Идем.

Мои слова были проигнорированы, и спустя несколько минут мы пришли в гостиную.

Петр не тянул время и сразу кинул на журнальный столик документы.

— Подписывай и можешь выметаться из моего дома.

Он не менялся в лице, не повышал тон своего голоса и не вызывал угрозы. Но отчего-то мне стало страшно.

Я молча подошла и взяла в руки бумаги. Ничего особенно в них не было. Полностью прочитав договор о неразглашении, подписала его. Чем быстрее закончу, тем скорее окажусь в стенах своей квартиры.

— Свободна.

Это пренебрежение, которое он показывал всем своим видом, вывело меня из себя. Молча проглатывать такое отношение к себе я не собиралась!

— Я рада, что наши с вами отношения закончились именно так! Всего НЕ доброго!

Выплюнула не менее пренебрежительно, чем он.

Яременко не отреагировал на мою речь, а я не стала задерживаться и покинула его дом. Надеюсь, что навсегда…

***

Всю неделю я никак не могла абстрагироваться от случившихся событий в Москве. Слишком остро мною было воспринято происходящее.

Глаза слипались от недосыпа. Работа заняла все мое свободное время, ведь отец до сих пор где-то на морях отдыхал со своей любовницей, свесив все дела бизнеса на меня!

Бесило абсолютно все. Каждая мелочь. Еще одна проблема возникла пару дней назад, когда на мой телефон пришло сообщение с неизвестного номера. С отсылкой. Очень страшной отсылкой в виде моих фотографий. Обнаженных. Обладатель знаний по фотошопу проделал немало работы, чтобы эта липа стала так похожа на мои настоящие фотографии.