В душе поднималось ликование. Все получилось как нельзя лучше. Переполненный туристами город, и готовое объяснение тому, почему нам придется жить вместе. Доводы, от которых так просто не отмахнешься.

- Так, заселяемся, и нас ждет заказчик. Мы не на курорт приехали, — постарался максимально сухо и по-деловому сказать то, что хотелось прокричать с улыбкой на губах.

Ярослава помешкала в фойе. Но через небольшое количество времени, с недовольным лицом, но все-таки догнала меня у лифтов. Встала молча рядом. И даже не пыталась выхватить чемодан. Вообще. Казалась потерянной и дезориентированной.

«Ничего, все, что не делается, все к лучшему. Я тебя сориентирую в нужном направлении», — думал в тот момент я. Но я сильно переоценивал свои способности к навигации.

Ярослава

Стоя в лифте, я едва могла держаться на ногах из-за всей катастрофы, что разворачивалась с каждой минутой командировки. Одно купе было еще цветочками, а вот ягодки, ягодки меня добили окончательно – один номер на двоих. Это уже не в какие ворота. Если и заказчик окажется каким-то плевым, то соберу чемодан и уеду на попутке домой. Вообще наблюдая за цифрами, что менялись на циферблате в лифте, вспоминала свою квартирку. Когда я ее только получила от государства, плакала навзрыд от несправедливости. Вспоминала квартиру отца. И не могла смириться с тем, что предлагала мне жизнь. Но стоя в лифте с начальником, я отчетливо понимала, что хочу вернуться в нее. Не хочу в двухкомнатный люкс с балконом и завтраком. Хочу в свою уютную студию, которую я за время работы у того же Ярослава Иннокентьевича, превратила в уютное гнездышко ласточки-одиночки.

- Ярослава, — позвал меня мужской голос, — Ярослава.

Вынырнула из своих мыслей и поискала источник звука.

- Ярослава, пошли, — босс протягивал руку ко мне в лифт, стоя уже на этаже. У его ног лежала сумка, и стоял мой чемодан.

- Я не хочу, — прошептала, как умалишённая, и посмотрела жалобно на мужчину.

Рука, что была протянута ко мне, тут же сжалась в кулак и опустилась. Мужчина напрягся. Его желваки заходили.

- Я не обижу тебя, — сказал он сухо, даже немного болезненно.

И мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы шагнуть из лифта, как в омут с обрыва. Я даже немного затаила дыхание. Мне показалось, что я задыхаюсь. В глазах на миг потемнело. На талии сомкнулись теплые сильные руки.

- Ярослава! – раздался мужской крик.

Тут же открыла глаза и посмотрела в лицо боссу, несмело улыбнулась и отодвинула его в грудную клетку от себя. Он был крайне серьезным. Кулаки то сжимались, то разжимались. Взял сумки и пошел по длинному не сильно освещенному коридору. Поплелась за ним. Дыхание постепенно выравнивалось. Голова начинала соображать.

Пока приводила чувства в порядок, не заметила, куда делся босс. В коридоре было пусто. И отчего-то стало страшно. Прошла чуть дальше, и обнаружила открытую дверь. Через которую просматривалась большая комната с диваном, столом и телевизором. Первой мыслью было: «Кто будет спать в проходной? ». Мне не привыкать спать на виду. Годы детского дома оставили свой отпечаток. Но и быть как на ладони у Ярослава Иннокентьевича не хотелось. Но я так же понимала, что боссу спать в коридоре, по сути, не пристало.

- Я так понимаю, это моё спальное место? – спросила тихо, но не робко, указывая на диван.

Мужчина оглядел меня с ног до головы, и не успел ответить. Так как его мобильник зазвонил. Ярослав Иннокентьевич тут же ответил на звонок. Это оказался Степан Николаевич. Он интересовался, как мы добрались и расселились. А так же напомнил, что заказчик нас ждет, и времени рассиживаться нет.