Дина выставила пыльную ладонь вперед и дернула паутину вниз. Теперь проход был открыт! Паучок куда-то убежал, спрятавшись среди подгнивших досок. Дина же храбро шагнула внутрь. Она шире открыла дверь и подперла ее каким-то старым стулом без спинки. Или это был табурет с мягкой обивкой?

Сарай осветило солнце. Лучи побежали по сломанным лопатам без черенков, щербатым граблям и полкам, где пылились коробочки с гвоздиками, гаечками и кнопочками. Много забытой утвари мирно покоилось здесь, в паучьем царстве, долгое время. И сейчас вещи будто заново привыкали к дневному свету, потихоньку выныривая из мрака.

Вот старый покосившийся комод без одной ножки, а вот – разлапистая вешалка, на которой висит рваная шляпа, да дырявый зонт зацепился крючковатым носом за деревянный обод. Дина почувствовала себя хозяйкой забытых древностей – сколько сокровищ хранил этот сарай! И где-то здесь, среди несметных, отслуживших свой век богатств, почивали учебники и разные умные книги. То, что у Кори хранилось с трепетной любовью и заботой на стеллажах, у Дины валялось в сарае, раскиданное по полкам, тумбам и стульям.

– Ну и пылища! – чихнул у входа в сарай Огонек.

Он покинул свою кованую клетку и с интересом разглядывал содержимое старого сарая.

– Давно пора устроить здесь капитальную уборку! – сообщил он.

– Этим мы сейчас и займемся, – согласилась Дина. – К вечеру как раз закончим.

Она еще не знала, что настоящая капитальная уборка не кончается никогда!

Пока в сарае было достаточно солнечного света, льющегося через дверной проем, работа шла полным ходом. Дина подняла с пола перегоревшие светильники, сырые газеты, тяпки, пассатижи и даже один дырявый футбольный мяч. Она разложила все вещи по полкам, спрятала их в ящики комодов и коробки. Вскоре в сарае даже образовалось свободное место, позволяющее пройтись по нему туда и обратно, ни разу не споткнувшись о какой-нибудь предмет.

– Вот они! – завопила радостно Дина, оказавшись в дальнем углу. – Мои учебнички!

Она выудила из‑под груды пыльных подушек несколько книжек и теперь размахивала ими над головой.

– А вот еще… и еще…

Дина доставала потрепанные томики из самых удивительных мест, а затем выносила их из сарая, чтобы как следует отряхнуть от пыли.

– Завтра буду читать учебник «Практическое применение магических способностей», – гордо сообщила она. – Кажется, я его в первый раз вижу…

– Вы же по нему год занимались! – удивился Огонек.

– Неужели? – пожала плечами Дина.

За уборкой незаметно подкрался вечер. Дина так устала, что смогла лишь дотащить учебники до дома.

– Пора отдохнуть! – сказала она. – Заварю чаю…

– Я еще немного осмотрюсь в сарае, – отозвался Огонек из недр покосившегося сарая. – Кажется, я вижу на шкафу старинный гребень для моих перьев, который мы давно потеряли…

– Валяй! – согласилась Дина, хватаясь за чашки.

– Только не забудь как следует вымыть руки! – вовремя предупредил ее феникс.

Дина нехотя отправилась отмывать руки и лицо от пыли. Сам же феникс усердно пытался добраться до гребня. Он брался цепкими лапками за валявшиеся на полу вещи и растаскивал их по местам. Теперь дорога к безногому шкафу оказалась почти расчищена, и гребень вот-вот можно было схватить клювом.

Осторожно, чтобы не запачкать пестрые перья, Огонек пробирался все ближе к цели. Надо сказать, что феникс был ужасным чистюлей и очень боялся соприкосновения с пылью, плесенью или паутиной. Зажмурив глаза, он прицелился и клюнул в то место, где должен был лежать гребень. Но вместо того, чтобы схватить добычу, лишь уткнулся в дерево. Да еще так неудачно, что клюв застрял в сырой доске. Огонек изо всех сил рванулся обратно. К счастью, он сумел легко высвободиться. Шкаф между тем стал покачиваться и скрипеть. Но самое страшное – изнутри вдруг послышался какой-то приглушенный голос! Вначале он скорее напоминал скрежет, и Огонек подумал, что это просто рассохшиеся доски трутся друг о друга. Но потом явственно прозвучало: