- Этот псих на меня набросился! - выпалил Ян.

- Нечего лапать чужие вещи! - не остался в долгу Герман.

- Так, стоп! - прервала я их теперь словесную перепалку. - Сейчас оба в медпункт, а на следующей перемене я вас жду в классе. Там и разберемся.

Ох, чувствую, будет, как обычно, виновата школа, что у одного рассечена губа и синяк на скуле, а у второго - расплывается фингал под глазом и царапина над бровью. А это только второй день моего классного руководства.

Первый урок я рассказывала еще сонным девятиклассникам о роли указательных слов в сложноподчиненном предложении, но реакции дождалась только тогда, когда сказала, что на следующем уроке нас ждет диктант. Печальные вздохи, стоны посыпались со всех сторон. Если бы я могла выразить всю гамму своего нежелания потом проверять двадцать пять тетрадей, но нельзя. Надо держать лицо.

Нет, я любила детей и свою работу, но везде есть минусы. И всегда накапливается усталость. Мне этого точно не избежать, учитывая, что на голову неожиданно свалилась дополнительная нагрузка.

Как только прозвенел звонок на перемену, девятый класс проснулся и быстро улетел в коридор. А через пять минут появились все еще нахохленные ребята. Подошли к моему столу, стараясь держаться максимально дальше друг от друга, и стали ждать.

- И в чем причина вашего конфликта? - не стала я их мучить молчанием.

- А какая вам разница? - снова начал хамить Алексеев. - Вон Инна Павловна просто звонит родителям или орет, а не ведет беседы по душам. Так что можете настучать предкам, а я пойду.

- Я жду ответа на свой вопрос, - все так же спокойно сказала я, проигнорировав его замечание.

- Он, - подал голос Орлов, ткнув пальцем в Яна, - забрал мою тетрадь и смеялся над рисунками.

- Пфф, да я просто посмотреть хотел.

- Конечно, - скривился Герман. - Можно было попросить.

- Ой, какие мы нежные.

- Ребята, прекратите, пожалуйста. Ян, - посмотрела я на Алексеева, - не стоит брать чужие вещи без спроса. Герман, - теперь перевела взгляд на Орлова, - не надо набрасываться на людей. Жестокость порождает еще больше жестокости. Но с родителями мне все-таки придется поговорить.

Они оба смотрели на меня так, как будто я сейчас говорила на китайском языке. Да, с этими детьми вряд ли кто-то просто беседует.

- Это, - отмер первым Алексеев, - мой батя в командировку укатил, а мачехе нас... плевать она хочет на меня и школьные проблемы.

- Лолита Ивановна, - следом за ним сказал Орлов, - как бы глупо не прозвучало, но мой папа тоже уехал в командировку. Честное слово, - заверил он меня для пущей убедительности.

Про мать я не спросила почему-то - ничего, потом в журнале посмотрю. На крайний случай там есть и номер телефона.

Как просидеть в школе до вечера, если я уже после первого урока устала? Может, не стоило все так близко принимать, пытаться разобраться в подростковых проблемах? Но я чувствовала ответственность за этих детей. С какого времени? Да вот со звонка завуча, наверное. С того момента, как она сделала меня классным руководителем.

Второй урок прошел легко. Словарный диктант для пятого класса. Во время третьего я почти билась головой о стену, когда мои дорогие шестиклассники делали ошибки по теме, которую я им объясняла вчера же. Снова насобирав стопку тетрадей, которую, в принципе, рассчитывала проверить за перемену, я стала ждать свой класс. Уже даже мысленно называю их своими.

Они начали появляться в кабинете, едва прозвенел звонок на перемену, чуть разминувшись с шестиклашками. Я забыла про тетради и снова начала наблюдать за своими детьми. Опять мои!