Впрочем, когда она не напрягаясь обогнала наш флайер, я понял, что при такой посадке у любого человека будет торчать только макушка. Лика не сидела на байке, она на нём лежала. Прижав свою грудь к баку, она так далеко отодвинула задницу, что упёрлась ею в небольшой подъём перехода между водительским и пассажирским местами. Проводив взглядом, промелькнувшую рядом со мной слегка выгнутую спину, заканчивающуюся совсем не детскими, аппетитно раздвинутыми выпуклыми ягодицами, я невольно сглотнул.

— А сколько ей лет?

— Да уж двадцатый годочек пошёл, — усмехнулся Рысь, — Не смотри, что она, как пацанка выглядит. Если захочет, то она и Таю уделает по красоте. А то, что миниатюрная, так в этом своя прелесть есть.

Он помолчал и неожиданно добавил:

— Везде пролезет, где мы с тобой застрянем.

— Умеешь ты девушек хвалить, Рысь, — хмыкнул я, откидываясь на сиденье, — Так что у неё за дар? Я так и не понял.

— Способность использовать связь между мозгом и телом на сто процентов. Идеальный контроль движений. Если она захочет попасть противнику в определённую точку, то обязательно туда попадёт. И не важно, нож у неё будет, вилка или зубочистка, — ухмыльнулся Рысь, и скосил на меня глаза, — Это касается и стрелкового оружия. Наша Лиса очень опасная штучка, обижать не советую.

Миновав Петроградку, мы выскочили на Каменный остров, где и свернули на нужном повороте.

— Кузя, ждёшь здесь, — бросил мой попутчик водителю и, покинув флайер, мы двинулись уже знакомым маршрутом.

Метрах в пятидесяти от дома Красницкого стояли три байка и небольшой пикапчик, в котором и сидели их водители. Мотоцикл Лики-Лисы я узнал сразу, а вот два остальных агрегата были не спортивными, а дорожными. Хотя мощности хватало и у них — в каждом было не меньше полторы тысячи кубиков [10].

Вопросительно взглянув на Рысь, я тут же получил объяснение:

— Бригада грузчиков. Мало ли найдём что-то очень нужное, но неподъёмное.

Рысь откуда-то узнал, что оцепление и охрану с дома сняли и, пользуясь представившейся возможностью, мы решили пробежаться по пенатам барона на предмет интересностей. Всё же его связь с Суторминым была довольно-таки тесной. Двусмысленно звучит, но тем не менее.

— Иди пока, пообщайся, а я на разведку, — Рысь исчез, — Десять минут мне хватит.

Восторгаться его возможностями я перестал, как только узнал, что никакой это не дар, а настоящее проклятие. Каждое такое исчезновение медленно, но верно его убивает. Точнее, приближает смерть, съедая внутренние резервы его организма. Когда-нибудь Рысь просто не сможет оттуда выйти и от него не останется ничего, кроме воспоминаний.

Я подошёл к пикапу и только взявшись за ручку дверцы сообразил, что места внутри не было — в небольшом салоне с трудом помещались три здоровенных амбала и, сидящая у них на коленях, Лиса. Что характерно, все мужики были сильно бородатыми и одеты в джинсу и кожу.

"А чего я удивляюсь? Байкеры же", — я постучал костяшками пальцев по боковому стеклу.

Оно опустилось, и ближайший ко мне мужик совершенно по-хамски поинтересовался:

— Чё те надо, убогий?

Поймав одновременно и смеющийся, и оценивающий взгляд Лики, я просунул руку в окно и растопырив два пальца вилкой засадил их в здоровенные ноздри байкера. Не верьте киношникам, в жизни невозможно проделать такой фокус одной рукой — нос стопудово соскользнёт. Поэтому второй рукой я схватился за его волосы, не давай откинуть голову назад, и только после этого потянул носопырку вверх.

— А-а-а! — вцепился он своими ручищами в мою руку, но я добавил немного усилия, и байкер замер, боясь, что нос оторвётся и останется на моих пальцах.