Просто сказали «нет».

Дальше можно не спорить и не обсуждать: только безумный политик может позволить себе в открытую выступить против Русской Православной Церкви, авторитет которой за годы Гражданской войны и разрухи поднялся до воистину неисповедимых высот.

Позиция церкви была проста и понятна: крещен по православному обряду и знает русский язык – значит русский.

И теперь любому самому гнусному жиду, и пьющему народную кровь банкиру, и сутенеру, и контрабандисту, для того чтобы избежать поселения, лагеря или расстрела, достаточно было просто «раскаяться», отречься от веры отцов, принять православие и стать «официальным имперским выкрестом».

Потому как, чтобы официально считаться «русским», достаточно двух вещей: совершенного владения государственным языком и крещения по православному обряду.

Вот жиды и крестились – с ужасающей скоростью.

А русским языком проживающее в наших палестинах еврейство и без того преотлично владеет…

…И понятно ведь, что слову жидовскому верить нельзя ни при каких обстоятельствах.

И крещению ложному верить нельзя.

Но вот – уперлись церковники.

Просто рогом уперлись, можно сказать.

Вот и ставит жидяра Мейерхольд пиески в своем собственном театре «Эрмитаже», вместо того чтобы лес валить, как положено по «Русской правде», несмотря на то, что своего жидовского происхождения ни от кого не скрывает.

Даже, говорят, – гордится.

Говорит – библейская кровь…

…А недавно, прямо на глазах у господина генерального инспектора, его старого полкового товарища, девицу увел.

Невесту.

Потом бросил, разумеется.

Предварительно надсмеявшись.

Правильно ведь говорят: актеры – сукины дети.

И никак его не достанешь, ублюдка.

Крещен-с.

Против самого-то господина Мейерхольда господин директор, будучи, как уже писалось выше, выпускником и диссертантом Императорского Санкт-Петербургского Университета, и, разумеется, человеком довольно широких взглядов, – вообще ничего личного не имел.

А некоторые его спектакли – обожал.

Так утонченно издеваться над «Белой гвардией» почти что канонизированного Вождем Булакова мог только человек отчаянной отваги и особого дара.

Потомок старинного рода, в котором хватало и настоящих храбрецов, и утонченных безумцев, глава Четвертого главного внутреннего управления Имперской безопасности, аристократ по происхождению и жандарм по призванию, Никита Владимирович Ворчаков такие человеческие качества по-настоящему ценил.

К тому же некоторые молоденькие актрисульки в мейерхольдовском Эрмитаже были – само очарование.

Несмотря на, надо отдать должное, небесспорное происхождение.

Ничуть не хуже, чем, кстати, в столичной, питерской, Особой драматической группе, переименованной некоторое время назад в Большой Императорский драматический театр имени Валентина Катаева.

Вождь, кстати, в тот вечер, когда санкт-петербургскому драматическому присвоили его имя, рад и горд был чуть ли не больше, чем в день избрания Канцлером.

А актрисульки у Мейерхольда – и вправду – диво, как хороши.

Есть вкус, ничего не скажешь…

Но все едино, когда тебя фактически принуждают считать существо с таким богопротивным шнобелем чуть ли не равным себе самому…

И только потому, что какой-то тупой деревенский поп святой водичкой на жидовский кумпол побрызгать, сука такая, не побрезговал.

…Все-таки прав Альфред – надо воскрешать старых, несправедливо забытых языческих богов.

И – резать, резать, резать.

Не по праву веры, а – исключительно – по Праву Крови.

Только очистивший себя народ по-настоящему достоин величия.

Языческих же богов надо воскрешать просто потому, что они не возражают, когда от их имени говорят люди…