Стоило им только оказаться в пространстве небольшого автомобиля, его мужские гормоны ударили в кровь так сильно, что голова кружилась… У него… У Туарега, готового похвастаться небывалой железной выдержкой и выносливостью… Который, казалось, был столь пресыщен женщинами, что едва ли в его теле можно было спровоцировать нечто большее, чем темную, примитивную похоть. Он любил женское тело. Умел им пользоваться. Но уже давно оно не было для него источником такого богатого спектра эмоций… Уже давно он так сильно и так стремительно не падал в пропасть горящего в крови желания. Когда она заснула, несмотря на жуткую тряску на барханах, а он то и дело впивался в нее своим голодным взглядом, твердо наказал себе отступить… Не тронуть… Уйти в сторону… Всё. Теперь уж точно. Окончательно. Он же не тряпка, а Туарег… А даже если увидит ответный огонь в ее глазах, тут же сделает все, чтобы затушить его… Пусть грубостью, пусть напускным равнодушием, главное, чтобы эффективно… Ему почти удалось усмирить в себе голодного зверя… И даже несмотря на то, что своей реакцией и поведением–  тем, как без свойственных изнеженным и пресыщенным городским жителям жеманств ела лепешку из саранчи, как умело разливала чай в чашки, как храбро и отчаянно держала его вызов и отражала грубость – вызывала в нем еще более странный, богатый спектр чувств, он нашел в себе силы отойти в сторону… Спрятался от нее, закрылся… В хамстве и напускной презрительности… Всего одна ночь под одной крышей… Он вытерпит… А завтра он ее уже больше никогда не увидит… Сам не повезет, это тоже риск сорваться… На рассвете вызовет кого– то из помощников и отправит с ней в город… Туда, где ей и место…

Тяжелый, вымученный сон все– таки завладел его сознанием, хоть и не сразу, переведя отчаянную жажду тела в подсознательное… Он видел в неге дремы ее соблазнительное и такое молодое тело… Влекущее, провоцирующее… Видел струящийся между его пальцев шелк платиновых волос… Видел дерзкий взгляд, подобный тому, каким смотрит на случайного встречного песчаная кошка… А потом почувствовал ее порывистое дыхание совсем рядом. Порхание пальцев в миллиметре от шипящей в жажде ее прикосновений кожи… Открыл глаза и больше не контролировал себя…

– Что ты здесь делаешь?– вырвался его хриплый гортанный рык, еще более грубый спросонья, который разорвал тягучую тишину ночи. Она дрогнула, отчего нечаянно распахнулись полы ее халата… Зря… Влекущие розовые острые соски дразняще смотрели на него, приглашая их попробовать… Ее грудь была полной, сочной… На фоне осиной талии и хрупкого туловища она срывала крышу… У любого бы сорвала… А у такого, как Туарег, искушенного, испорченного, тем более… Видит Аллах, он не хотел думать о ней в таком ключе, но теперь остановить себя не мог… Сколько всего хотелось сделать с ее телом… Застрявшая на подсознании мысль о том, что она невинна пульсировала набатом в висках… Она вся может быть только его… Это опьяняло, что бы он себе ни внушал и что бы ни говорил ей вслух…

Сам не понял, как перевернул ее и подмял под себя, распахивая халат теперь полностью. Голодно пробежался теперь по полностью открытому под ним телу.

– Повторяю вопрос, что ты здесь делаешь?– навис над ней угрожающе. Она видела только его глаза… Лицо так и оставалось закрытым от нее тагельсмустом. Только его горячий взгляд был оголен для нее…

– Я… Простите… Хотела…– начала она испуганно заикаться… И в то же время, от его близости голова предательски кружилась, а внизу живота пульсировали незнакомые спазмы, то и дело скручивая ее естество спиралью.