- И это тоже. У меня после этого половина сотрудников с тяжелейшими ожогами рук ушла на больничный. Работа встала, продажи тоже. Есть у меня подозрение, что сожрал кто-то из своих. В отместку. Но не признаются. Ладно, кол с ними. Собачка - тоже пройденный этап, - грустно заметил упырь.
Старый таракан посмотрел на меня таким взглядом, от которого у меня сжалось сердце: «Малыш! Ведь я же лучше ... лучше собаки!» Я чуть не закашлялась.
- Нам нужен человек! И у нас есть ты! Медальон, который висит у тебя на шее, сможет защитить тебя от посягательств. Ни один вампир к тебе даже не притронется. Конечно, ты можешь его потерять или снять его по собственному желанию, но тогда пеняй на себя. Вернемся к работе. Ты - не просто сотрудник. Ты - наша реклама! Наш козырь в нечестной конкурентной борьбе! Скоро слухи о том, что у нас работает человек, разлетятся по всей столице! - воодушевленно начал новый директор, цыкая зубом.
- Я попрошу вас не цыкать зубом в мою сторону и в моем присутствии, - поморщилась я,- Мне это как-то не очень приятно. Вы оскорбляете меня этим жестом.
«Колобок-колобок! Я тебя съем!» - философски заметили тараканы.
- Мне плевать, что тебе приятно, а что неприятно, - как-то раздраженно ответил директор, - Ты работаешь на меня. С сегодняшнего дня ты приступаешь к работе. Все необходимое для работы я сейчас тебе выдам.
Я бросила взгляд в угол кабинета, где стоял огромный, надорванный пакет кошачьего корма. Недолго протянул кошастик в этом кровожадном мире. Перед смертью даже поел. Пару раз.
- А зарплата? -осведомилась я, стараясь не думать о том, какого цвета была бедняжка Элен, - Я что? Бесплатно буду здесь работать?
- Зарплата... - вампир достал бумагу и перьевую ручку, - Итак, еда... Это...эм... приблизительно сорок золотых в месяц. Нет, тридцать. Тридцать... Эм... Двадцать пять. Уточни, пожалуйста, сколько ты весишь?
- Шестьдесят три килограмма, - брякнула я, проследив его пристальный взгляд.
Упырь задумчиво посмотрел на мешок с кормом. Не знаю, что видел он, но я отчетливо видела надпись «50 порций для кошки весом 3 кг, 20 порций для кошки весом 5 кг». Нет, скотина, нет!
- Двадцать... - директор что-то прикинул в уме и быстро записал на бумажке.
Тараканы в голове заволновались. Старый таракан взглянул на мешок и философски произнес: «Тридцать восемь попугаев». «Двадцать одна кошечка» - вздохнула я, вспоминая арифметику. Судя по этикетке - корм предназначен для очень энергичных кошек. Мяу!
- Учтите, я не буду питаться кошачьим кормом! И на «кис-кис» отзываться тоже! - возразила я, глядя на красивую, холеную кошку с этикетки.
- Ладно... Двадцать пять... - постановил упырь, сощурив глаза, и глядя куда-то в сторону резного шкафа, - Оплата проживания. Тридцать...Нет, можно поселить тебя за пятнадцать. Я договорюсь. Есть тут недалеко одно местечко. Одежда... Ну где-то тридцать золотых. Тридцать - это много. Десять. Отлично! Одежда не обязательно должна быть новой. И «др.» приблизительно десять золотых. Что у нас получается? Итого?
Он взял какую-то черную книгу в черной обложке, на которой была изображена капля крови, развернул ее на манер ноутбука, стал что-то писать, а потом взглянул туда и сообщил, что мое содержание обойдется в пятьдесят золотых в месяц. И тут же уточнил, что собирался мне платить тридцать золотых. Однако, в силу обстоятельств и вышеупомянутых расходов, я должна быть ему очень благодарна за то, что он поднял сумму моего содержания до пятидесяти, что фактически превышает изначальные условия почти в два раза. Спасибо огромное! Земной поклон! Я сразу почувствовала себя очень «дорогой» женщиной.