(Статья была напечатана под названием Книга Экклесиаст в журнале «Детектив и политика», 1989, № 3, с. 322–326).

Отец Александр, что, по Вашему мнению, происходит с нашей культурой? Она в кризисе, с этим все согласны. Но что дальше? Гибель?

Мысль о гибели культуры и даже всего человечества вовсе не примета именно нашего времени. Еще до Рождества Христова в Риме ждали близкого конца света. И ожидание такое с тех пор много раз становилось злобой дня. Логично, что оно возникло в век мировых войн и термоядерного оружия, в эпоху нравственных и культурных кризисов.

Для людей моего и предыдущего поколения такие пророчества оказались неожиданны лишь потому, что нам слишком долго внушали: история неизбежно движется «к лучшему». Многие сжились с таким представлением, хотя никто ни разу не доказал его правоту. Впрочем, и представление это тоже появилось не вчера. В XVIII веке его развивал французский ученый Кондорсе, позже идея безграничного прогресса стала отличительной чертой многих философских, социальных и политических систем.

А реальная история эту идею едва ли подтверждает. В действительности слишком многое в жизни не улучшается, а возвращается на круги своя. И грандиозный научно-технический прогресс нашего века имеет столько издержек, что невольно задаешься вопросом: прогресс ли это? Да, совершенствуются средства передвижения, средства коммуникации, способы добычи энергии, но ведь все это слишком часто оборачивается против человека. Декларируются идеи свободы, права, гуманности, а человечность попирается в невиданных масштабах. С одной стороны – прогресс медицины, с другой – рост новых заболеваний, таких страшных, как СПИД.

Кризис культуры возникает в тех случаях, когда люди теряют духовные ориентиры, когда нравственная почва уходит у них из-под ног, когда они порывают с вечными ценностями и начинают погоню только за сиюминутными. Симптомы этого кризиса есть сегодня во всех развитых странах. Особенно острыми стали они сегодня у нас.

Мы живем в эпоху дефицита – не только материального, но и духовного. Надежда на спасение, мне кажется, в том, что медленно, но верно мы начали осознавать существование этого дефицита. С материальным проще – попробуй забыть, что нет мыла, не получится. Мы уже говорим, что без духовного возрождения не будет и мыла, хотя из уст даже очень умных людей иногда слышишь: хватит болтать, надо сначала накормить людей. Может быть, действительно в этом есть резон? И вовсе не страшно оставить культуру на потом?

Еще недавно считалось аксиомой, что социальных и экономических преобразований достаточно, чтобы мир стал иным. Эта иллюзия нам дорого обошлась.

Людям важны и лечение, и кров, и пища. Но это же необходимо и животным. Если человек начинает пренебрегать тем, что возвышает его над природой, общество неизбежно оказывается в кризисе. Так было на закате античного мира, на исходе прошлого века. Так стало сегодня.

Библия отрицает и свойственную античности мысль о неуклонном вырождении человечества, и теорию безграничного его развития в рамках земной истории. Библия исходит из идеи о параллельном нарастании двух противостоящих сил – добра и зла‚ из постоянной борьбы между ними. И человек в этой борьбе не может быть пассивным наблюдателем; он призван участвовать в ней. И он сам выбирает, на какую сторону встать.

Вспомните картину, нарисованную Светонием в его «Жизни двенадцати цезарей». В то время многие христиане, решив, что грядет всеобщая катастрофа, бросали работу и ждали неизбежной развязки. И тогда же апостол Павел резко выступил против этого. Тайна завершения истории, учил он, сокрыта от человека; люди должны жить и трудиться, исполнять свой долг на земле, не гадая о «временах и сроках».