Недоверчиво прищуриваюсь.

– Ты серьезно?

– Да, а что не так?

– Ну и зачем мне соглашаться на эту авантюру? А самое главное, с чего вдруг ты решил жениться на девушке, у которой трое детей? – зачем-то поднимаю три пальца вверх и чуть ли не тыкаю ими Мирону в лицо. – Вокруг куча одиноких и нерожавших.

Мирон мотает головой.

– Мы скажем, что ты родила от меня.

Закашливаюсь. Стараюсь, чтобы после этого заявления у меня не полезли глаза из орбит, но, кажется, у меня не получается. И я хлопаю глазами и ртом одновременно.

– Бред. Твои родные не поверят, что ты вот так скрывал троих детей и меня. Мирон, – прикрываю глаза и качаю головой, – придумай другой план.

Мирон шагает снова ко мне.

– Мне не нужен другой план. Этот идеальный. Дед помешан на семейных ценностях и пригрозил мне, что отдаст все этому кровному родственничку.

Из меня вырывается слишком громкий смех, и малыши вздрагивают от неожиданности.

– Простите, крошки, – успокаивающе глажу сыновей по пушистым головкам, – мама случайно.

Соня начинает сонно моргать и обводит недовольным взглядом нас с Мироном. Морщит носик. Подхватываю дочь, пока она не заплакала, и прижимаю к себе.

Снова сосредотачиваю внимание на Мироне. Но вижу по его лицу, что это не шутка. Он на полном серьезе.

– Так все из-за денег?

Мирон мрачнеет и мотает головой.

– Не так, Витаминка. Просто дед жил всю жизнь с нами, со мной с рождения. Та семья о нем знать не желала, а тут вдруг ему восемьдесят и они решили нарисоваться. Какое совпадение, тебе не кажется? Это дело принципа – не дать первой семейке надурить деда.

Дергаю плечом.

– Мне ровно. Я ничем тебе не смогу помочь, Мирон.

Разворачиваюсь с дочкой на руках, прижимаюсь губами к её макушке и делаю глубокий вдох. Боже, чего мне стоит находиться с ним в одной комнате! А молчать о том, что это его дети?.. Но я понимаю, что ему ни к чему знать, что мои крохи были зачаты в результате случайной ночи, которую он так и не вспомнил, обвинив меня в том, что я пытаюсь навязать ему свою беременность. Сделать его отцом…

Укладываю Соню на развивающий коврик и проделываю то же самое с мальчишками. Раскидываю вокруг них погремушки и игрушки.

– Я не уйду без твоего согласия, Витаминка. Подумай.

Резко встаю, и в глазах темнеет.

Хватаюсь за первое, что попадается под руку, и так совпадает, что этим чем-то оказывается рука Мирона. Он подхватывает меня и хмурится. Недобро так. Скулы заостряются.

– Я заплачу. Куплю тебе хату и потом обеспечу так, что ты не будешь ни в чем нуждаться, Амин. Ну ты в позу встаешь, подумай о детях своих.

И он прав. Черт, как же он в этот момент прав. Потому что я на днях останусь без крыши над головой, без няни и без работы. С тремя детьми на руках.

– Подумай, Витаминка, – он стучит себя по виску, – я завтра заеду за ответом.

– А… – он уже разворачивается, чтобы уйти, но я останавливаю его своим возгласом.

Вздыхаю. Неужели я правда собираюсь это спрашивать?

– А что нужно делать мне?

Я жду, что на лице Мирона появится самодовольная улыбка, но он остается серьезным. Карие глаза осматривают мое лицо.

– Да ничего такого, что выходит за рамки дозволенного. Можно в щечку чмокать, обнимать. В общем, изображать влюбленную девчонку.

Прячет руки в карманы светлых джинсов и расправляет плечи. Темные пряди спадают на лоб и придают ему весьма сексуальный вид. Только вот за этой сексуальной расслабленностью скрывается довольно коварный и бесчувственный парень.

И даже сейчас он готов пойти на такой спектакль, только бы достичь своих целей.

– А дети?

Мирон бросает быстрый взгляд на копошащихся малышей и прикусывает губу. Дует щеки, ерошит волосы. Выглядит так, словно он слегка в растерянности.