– Да, да, – Оля накануне несколько раз тренировалась делать смесь, но на всякий случай ещё раз прочитала рецепт.

– Так, держи аккуратно, всегда на руке, и головка, и спина требуют поддержки.

– Я помню, мы тренировались на куклах, – Оля аккуратно взяла Артёма и поднесла к его рту тёплую смесь.

– Куклы это одно, а дети другое, – тётушка, улыбаясь, подняла Дениса, который недавно проснулся и собрался выдать недовольную тираду. Поменяв ему ловко и быстро подгузник, она села рядом с Олей на диван и принялась кормить ребёнка.

– А как третьего кормить, если заплачет? – Оля посмотрела на кроватку.

– Справимся, да и завтра придут нянечки, думаю, что они тебя многому научат.

Через полчаса, накормив всех детей и вновь уложив в кроватки, женщины тихо вышли.

– Первое время, если дети здоровы, им не жарко, не холодно, должны спать, есть и немного бодрствовать. Так что советую тебе днём поспать, неизвестно сколько раз придётся ночью встать, три раза как минимум.

– Не уверена, что усну, – с сомнением протянула Оля, проходя в кухню.

– Тогда я подремлю, дети на тебе.

В дверь раздался стук.

– Звонок сломался? – спросила Оля тётю, но та лишь пожала плечами.

На пороге стоял Глеб.

Его глаза горели, в руках были пакеты, шикарный алый букет цветов и две большие коробки с игрушками.

– Глеб? Ты откуда? Как мама, ей лучше? Или решил не ехать к Ларисе Анатольевне? – Оля засыпала кучей вопросов молодого человека.

– Держи, – Глеб вручил букет и, сняв обувь, прошёл в комнату. – Я был у мамы, ей лучше, приходящая прислуга согласилась с ней посидеть, пока отец не вернётся. Как ты без меня справилась? – он поставил коробки с игрушками на ковёр и прошёл на кухню. – Ой, тётя Анфиса, я не сразу вас заметил, – улыбка озарила его уста. – Вы прекрасно выглядите.

– Ой, что вы, спасибо, – улыбнулась она и направилась в спальню. – Я отдыхать, а вы поворкуйте.

– Звонок сломался? – Оля вспомнила стук.

– Нет, побоялся разбудить детей, поэтому и постучал.

– Спасибо, – девушка мило улыбнулась и потянулась за поцелуем.

– Оленька, ты даже не представляешь, как я по тебе скучал, моя зайка.

– Какая я зайка, – прошептала та в его губы.

– Самая милая, пушистая и красивая зайка. Покормишь? А то я с утра во рту и крошки не держал.

– Садись, – она разжала объятья и направилась к холодильнику.

Зашуршали пакеты, и Глеб начал выкладывать на стол продукты.

– А вино зачем? – Ольга нахмурилась. – С сегодняшнего дня я молодая мама и не пью.

– Хорошо, я домой отвезу, – смутился Глеб, пряча бутылку обратно в пакет.

– Оставь, через годик выпьем, – Ольга подошла, протянула руку и вновь попала в объятья.

– Скучал, очень скучал, – тёплые губы осыпали лицо, шею и руки поцелуями.

– Ой, кто-то плачет, – Ольга быстро отступила. – Точно, плачет. Я скоро, – она поцеловала Глеба в щёку и убежала.

– Плачет, – мужчина быстро убрал продукты в холодильник и с задумчивым взглядом сел на стул. Неожиданно раздался второй плач, послышался воркующий Ольгин голос. Глеб вздохнул. – Сейчас ещё третий заревёт, и пропадёт она там на вечность. Подогреть пока что-нибудь? – его взгляд упал на одиноко лежащий букет на стуле.

12. Глава 12. Зачем отцу?

«Как всегда собранна, сдержанна и красива», – про себя подумал Дима, любуясь мамой.

Ей в следующем месяце исполняется шестьдесят, но выглядит она намного моложе, спортивного телосложения, без очков (линзы носит). Ухоженное лицо с едва заметными морщинами на лбу, которые аккуратно прикрывает смоляная чёлка. Дима-то знает о морщинках, скрывающихся под волосами, улыбается, потому что вспоминает, как мама реагирует на его безобидные шутки о возрасте, внуках. А ещё мама на четверть немка, поэтому у неё необычное красивое имя.