– Пусть мои забирает! – обрадовался Гильом и сорвал со спинки кровати парчовые панталоны сьера Элиаса. – Я уж ими всё, что мог, натер, теперь его очередь! Ну-ка, тетка Туанетта и вы, сударь, не прогневайтесь, что благородного имени не знаю, принюхайтесь! Пошевелите ноздрями!

Это относилось к мастеру Жерберу. Отшельник покосился на лесника, понятия не имевшего, как при помощи колдовского чутья тайные ходы искать, но ничего не сказал. Только поманил лесника пальцем.

– Ну, в чем дело? – недовольно спросил тот, однако ж отошел вместе с мастером Жербером в амбразуру окна.

– Так уж неудачно получилось, – сказал шепотом отшельник, – что толку от нас весьма мало. Эта старая ворона, которая Жалобного Мага, коли не врет, сотворила, лишена доброй половины своей силы, а сам я, увы, не только части силы, но и заклятий своих лишен. Сам их отдал – и посему использовать более не могу.

– Как же можно такие вещи отдавать? – изумился Гильом. – Это же всё равно как ежели бы я свои болотные сапоги и лук со стрелами прохожему подарил!

– Не спрашивай… – Мастер Жербер вздохнул. – Горе это наше, стыд наш и срам…

– Ну, ты уж поднапрягись, – попросил лесник.

Но не мастер Жербер и не тетка Туанетта, а сообразительный Аймерик, догадавшийся простукать стены, обнаружил ход. Молодцы ободрали резные дубовые панели – и оба королевских жениха, сопровождаемые стареньким капелланом, контрабандистами, браконьерами и парочкой волшебников-неудачников, в тот ход углубились.

И не знали они, какая неприятная встреча ожидает их у выхода.

Третий королевский братец, ученый законовед Жофрей, кого никто бы не обвинил в дурных намерениях, понял, что настала пора не столь исполнять законы, сколь менять их на новые, более к делу подходящие. А соблюдать старые в тех случаях, когда они решительному маневру мешают, незачем.

И потому снаряженный им отряд дожидался лишь того, чтобы во дворце всё действительно стихло.

Возможно, и прочие королевские братцы, предпочтя одного из двух женихов, тоже затеяли нечто подобное. Но они, как им казалось, знали, чего друг от дружки ожидать, и друг за дружкой тщательно приглядывали. А от Жофрея никто такой прыти не предвидел.

Собственно, не сам он до этого додумался, а подсказал ему премудрый Фалькет.

– По закону-то именно этот злодей с рыжей бородой должен стать королевским мужем, – растолковал мастер Фалькет. – И ежели станет – будет выделывать всё, что в его дурную голову взбредет, и слова ему наперекор не скажи! А когда бы королевским мужем стал тот длинный мальчишка – он бы всю жизнь помнил, что его на королевское ложе пустили, не спросив родовых грамот, и что вспомнить о них в нужную минуту вовсе даже несложно. Вот и посуди, благородный сьер Жофрей, с кем из двух будет менее хлопот!

– С мальчишкой, – согласился законовед и позвонил в серебряный колокольчик, вызывая капитана своей личной стражи.

– И еще тебе скажу – за мальчишкой сильный маг стоит, – добавил мастер Фалькет. – Я сие чую. Всех наших септиманских и соседних магов я знаю наперечет. У нас ведь тоже свои законы. Мы и страны поделили, чтобы друг другу не слишком мешать. Так вот – маг этот взялся непонятно откуда, я даже имени его разобрать не могу. Взял и возник, как будто с неба свалился! И он сейчас не то что поблизости, а, возможно, и в самом дворце! Или она…

– Женщина? – ушам не поверил Жофрей. – А куда же майстра Маурина смотрит?

– А вот как раз майстры Маурины сейчас во дворце и нет, – сообщил волшебник. – Странно всё это, однако смелый Судьбой владеет. Кто-то решил в нашей лестнице ступеньки смешать.