Вот о чем действительно писать хотелось! И Варя знала, что получалось – об этом говорила даже ее строгая оценка сестры. Но увы, в ее жизни взрослой свободной женщины, которую она сама выбрала, львиная доля времени уходила на зарабатывание денег, и о том, чтобы бросить все и сесть за книгу, не могло быть и речи. Конечно, она писала – не могла не писать, но работа над романом продвигалась куда медленнее, чем хотелось бы, да и сил после работы, в которой она выкладывалась полностью, почти не оставалось.

Сегодня ей пришло на ум несколько новых идей развития сюжета, которые казались стоящими, и сейчас Варя улыбалась им, думая, как бы не забыть их записать.

Странно, но по мере движения приятный незнакомый аромат усиливался, и теперь его дополняла масса освежающих и немного горьковатых цитрусовых ноток. Разгоряченное бегом тело не ощущало, что необычная жара, которая стояла несколько дней, как бы рассеялась и отступила, а воздух стал более прозрачным.

Пребывая мыслями в мире фантазийного романа, Варя не сразу отметила странности окружающей природы. Среди деревьев начали встречаться такие, которых девушка совершенно точно не видела ни в своем парке, ни где бы то ни было. Краски обрели пронзительную сочность и глубину, и, казалось, даже песок под ногами стал скрипеть по-иному, отливая на солнце серебром с вкраплениями золота.

Рассеянно наблюдая неожиданные метаморфозы природы, Варвара подумала о причудливых играх ума: стоило увлечься мыслями о фэнтезийном мире, как тотчас и окружающее пространство она стала воспринимать совершенно иначе.

И не успела Варя как следует восхититься глубокомысленностью своего вывода, как лес неожиданно кончился, и она оказалась в чудеснейшем из мест, когда-либо виденных ею.

Она стояла на опушке леса на вершине высокого пологого холма. Внизу текли невыразимой красоты овраги, причудливо волнуясь и изгибаясь. По левую руку, в огромной низине, она увидела левады, которые могла представить только в мечтах: огромные поля разграничены волнообразными заборами белого цвета, которые служат преградой для пасущихся лошадей невиданной красоты. Это было понятно даже издалека: их серебристые, кремовые, бурые и черные гривы и хвосты сияют великолепием, а стройные линии не скрывают бушующую внутри мощь и силу. Но самое парадоксальное из всего находилось прямо перед глазами Варвары: далеко впереди стояли монументальные горы, уходящие вершинами в небо и украшенные снежными шапками ледников.

Но Варя не смогла как следует проникнуться этим немыслимым пейзажем: сделав несколько порывистых попыток вдохнуть и не преуспев, она почувствовала, как девятым валом накатывает паника. Девушка судорожно оглянулась в надежде увидеть знакомую аллею и не узнала ту самую лесопосадку, в которую вошла полчаса назад. Ноги внезапно стали ватными, и Варя, не удержавшись, бессильно опустилась на землю.

В ту же секунду раздался чей-то сердитый писк, и маленькая свирепая торпеда взмыла перед лицом Варвары:

– Эй, если выросла такой громадиной, это не значит, что можно под ноги не смотреть!

Возможно, этот гневный тоненький возглас, еще более неожиданный, чем внезапная смена привычных декораций, и заставил Варвару прийти в себя: ей удалось сделать вдох и выдох, а затем сфокусировать взгляд на источнике голоска. Крохотная торпеда оказалась совершенно миниатюрной и очаровательной куколкой Барби, только живой и в сто раз красивее! Скорее даже, это фантастическое существо напомнило крошку-фею из мультика про Питера Пэна, и вот сейчас эта самая фея грозно потрясает в воздухе крохотными кулачками, выкрикивая все новые ругательства и стыдя Варю: