− Я ревную, − тихо прошептала она. – Она слишком сильно восхищается моим повелителем.

− От, дура, − устало ответил смотритель, отмахнулся и пошел проверять, что там собирает Нина.

Кенли же подхватила покрывало принца и пообещала себе, что его она ни за что не потеряет. Мысли настраивали на серьезный лад, но она опустила глазки и глупо улыбалась, понимая, что умной быть ей совсем нельзя.

Весь день ей приходилось играть свою роль, улыбаться и хлопать ресничками, словно она ничего не способна понимать. При этом Канелия пыталась понять, как ей встретиться с принцем. Расспрашивать о нем слуг она боялась, а когда осталась одна с Ниной в новой роскошной спальне, спросила:

− Ты знаешь, чем принц занимается в замке?

− Кто? – рассеянно спросила Нина, в очередной раз взбивая подушку, чтобы владыке, если он придет, было мягко. – Принц? Ничего о нем не знаю. Меня волнует только повелитель…

− Оно и видно, − вздохнула Кенли, жалея, что она не смогла придумать лучших вопросов в той неожиданной игре на правду.

Теперь ей казалось, что она что-то упустила и поняла не так, а главное, в ее голове совсем не укладывалась мысль о том, что тот поцелуй принца и его привкус были связаны с дурманом. Они словно отменили его, но зачем это принцу? Неужели он хотел ей помочь?

У Кенли голова шла кругом. Она старалась держать себя в руках, но приходила в ужас от мысли, что в любой момент может прийти король, дать ей новый бокал, и она будет обязана выпить все до последней капли или умереть. Оба варианта ей совсем не нравились, потому она ходила по комнате и думала, где можно спрятать оружие, которое прежде надо раздобыть, чтобы у нее был хоть небольшой шанс убить короля.

Тем вечером король не появился. О Кенли снова забыли − то ли она должна была соскучиться по господину, то ли найти подход к неуловимому принцу. Поймать его было действительно сложно. Чем он занимался и где бывал − никто из слуг толком не знал. На вечерах короля, где он раздевал других пленниц, принц не появлялся. Несколько раз Канелия видела его мельком в саду или в одном из дворцовых коридоров в сопровождении немногочисленной свиты из молодых людей и нескольких дам, явно благородных кровей. Зато Кенли очень скоро смогла выяснить, что принцу прислуживает только один паж – Шайдо, которого было нетрудно найти.

− Мне нужно поговорить с Шайдо, этот негодник опять лазил в моем белье,− сказала она стражам, попытавшимся ее остановить.

Стражники засмеялись и пропустили Кенли в купель. Она оказалась в небольшой комнате. Там было темно, и она тут же врезалась во что-то и глухо зашипела.

− Что это? – спросил голос принца. – Пойди посмотри.

− Сейчас, господин.

Мальчик вбежал в каморку и испуганно уставился на Кенли. Он хотел что-то сказать, но девушка схватила его за руки и заткнула ему рот попавшейся под руку тряпкой, а потом запоздало поняла, что это рубашка принца, но только обрадовалась, тут же связала пацаненка рукавами и шепотом велела:

− Лежи тихо, а то вернусь и прибью.

Мальчик посмотрел на нее испуганными глазами и что-то жалобно промычал. Умирать ему явно не хотелось.

− И снова ты, − с насмешкой сказал принц.

Кенли подняла голову. Ноктем стоял перед ней, застыв в дверях, и усмехался, только теперь на нем не было ничего, даже халата, и это его явно не смущало.

− Отпусти мальчишку, раз пришла. Сама меня помоешь, − спокойно заявил он и отступил, явно зная, что она не станет ему перечить.

Кенли не ожидала такой реакции, но послушно развязала пажа. Тот сам вытянул рубашку изо рта и недовольно посмотрел на девушку: