– Они на сегодня! Ты собирался сегодня слетать в Таиланд и сегодня же вернуться?!

– А не надо было меня торопить!

– Кто тебя торопил?! Не надо было пальцы склеивать вместо того, чтобы всё сделать по-людски!

Пока Миша пинал арбузик Серёжи как футбольный мяч, девушка объяснила мне, где купить билеты на ближайший рейс до Бангкока.

У кассы выяснилось, что билетов нет. Чуть запыхавшийся после серии пенальти, Миша включил своё обаяние на полную катушку:

– Девушка, милая, неужели у вас не было дня, когда вам надо было позарез улететь в Бангкок? Посмотрите ещё раз, это вопрос жизни и смерти вон того, со склеенными пальцами.

– Есть один вариант, но не знаю, подойдёт ли он вам…

– Не томите! Если надо лететь стоя, то я согласен…

– Нет, лететь надо будет сидя, но в бизнес-классе.

– Та-а-ак, и сколько стоит это удовольствие?

– Сорок тысяч.

– Нормально. А чего так дёшево?

– Это за одного.

– Цена в рублях, я надеюсь?

– Конечно.

– Уф. Уже легче. Порадуйте меня ещё раз, это стоимость полёта в оба конца?

– Нет, в один.

– Значит, вместе будет 120 тысяч. А в оба конца – 240 тысяч рублей. Угу.

Повисла пауза, а в глазах Макарова мелькнуло сомнение. Но потом он, видимо, представил, как вечером возвращается домой, – и решился.

– Ладно. Давайте пока билеты в одну сторону. В крайнем случае, оставлю их там, если будут себя плохо вести!

Девушка на стойке регистрации рассмотрела наши билеты трижды, прежде чем убедилась, что мы ничего не перепутали. Я оказался единственным, кто сдал свой багаж. Я же первым подошёл к рамке металлоискателя. Снял пояс, выложил из карманов мелочь…

– Мужчина, а что это у вас такое? – Таможенник вертел в руках стеклянный шарик.

– Это глаз.

– Чей?

– Мой.

– Зачем он вам?

– Запасной.

– Проходите, только детям в самолёте его не показывайте.

– Я что, похож на человека, который что-то показывает детям?

Миша звенел на рамке, как трамвай на перекрёстке. Сдув со лба выбившуюся прядь волос, таможенница спросила:

– Мужчина, может, у вас в голове металлическая пластина стоит?

– Нет у меня ничего в голове.

– Ещё раз проверьте, вы всё вытащили из карманов?

Макаров пожал плечами, и извлёк из кармана связку ключей размером с большого металлического ежа. Оказавшись по ту сторону металлоискателя, Миша толкнул меня локтём и кивнул себе за спину. Затаив дыхание, я наблюдал, как через рамку шествует Сергей.

– Что у вас в пакете?

– Да так, ничего необычного.

– А зачем вы его запаковали?

– А разве нельзя?

– Распакуйте, пожалуйста.

– Это обязательно?

– Пожалуйста, распакуйте багаж!

Отработанным движением Сергей содрал с пакета кожуру полиэтилена. (Вот кто будет нам чистить в Таиланде апельсины!) Вопреки нашим страхам и надеждам таможенника, внутри не было ничего запрещённого: чашка, коврик для мышки, канцелярский нож, бюстик Кутузова и куча маркеров. Очевидно, Лаптев, увольняясь с работы, забрал личные вещи, да так и носил их с собой.

– Канцелярский нож придётся оставить, это оружие!

– Да какое это оружие?

– Холодное, вы им запросто человека порежете!

– Хорошо, забирайте. Теперь я не опасен? – ехидно спросил Лаптев. Работник таможни молча протянул ему выпотрошенный пакет.

– Да, теперь вы временно не опасны. А что у вас с пальцами? – таможенник подозрительно глянул на Сергея, а потом на нас с Мишей.

– Это врожденное, товарищ офицер, мы его в Таиланд на операцию везём.

Наконец мы оказались в международной зоне. В воздухе витали ароматы парфюмов и кофе. Куда пойти пресыщенному джентльмену: в бар или в дьюти-фри? Торжествующий Лаптев крутил головой во все стороны.