– Я уже путешественник, – с гордостью заметил Томми, слова Мари ему польстили.Он хоть и впрямь с уважением относился к этой науке, но не знал, что и мистер Вилькинс это замечал.

Томми сел за стол и понюхал рыбу.

– Что это ты? Не нравится? – удивилась Мари. У Томми всегда был хороший аппетит, особенно после вечерних прогулок, да и рыбу он любил, но сегодня ему не хотелось есть.

– Все хорошо, Мари, – сказал мальчик и вяло принялся за еду. От Мари не укрылось его состояние.

Она села за стол и некоторое время ела молча, наблюдая за мальчишкой. Потом отложила вилку и сказала:

– Ты из-за Жаннет так переживаешь?

Томми покачал головой.

– Тогда в чем дело? Неужели поругался с Элис?

– Да нет же! – воскликнул он, раздраженный ее настойчивостью. Но потом добавил: – Мари, ну я тебе этого все равно не могу сказать. Дело в том, что я даже себе не могу.

Мари улыбнулась, начиная понимать.

– Просто ты взрослеешь, Томми. Вот в чем дело.

Он оторвался от рыбы и посмотрел на нее с ужасом. «Как такое возможно? Неужели быть взрослым это всегда так… так непонятно себя чувствовать», – подумал он.

– И ты всегда так себя чувствуешь? – и Томми посмотрел на девушку с тревогой.

– По-разному, – ответила Мари, – но в твоем возрасте я чувствовала себя и впрямь странно, и толком не могла никому ничего объяснить. Я тогда стала много времени проводить одна. Но с возрастом мне стало полегче.

– Но ведь ты и сейчас любишь бывать одна.

– Это верно, – улыбнулась девушка, – просто у меня склад характера такой. Мне легче размышлять, когда никого рядом нет. Однако чувствую я себя сейчас гораздо лучше, чем в подростковые годы. Просто не давай этим чувствам поссорить тебя со всем миром. Все проходят через этот возраст, и поверь, твоим сверстникам не легче…

– Подожди, ты хочешь сказать, что я просто не должен никому ничего показывать?

– Нет, – Мари отрицательно покачала головой, – просто понимать, что с тобой все в порядке, ты просто сейчас себя так чувствуешь, но это в любой момент может измениться. А если вдруг накатывает злость или печаль – не винить в этом окружающих.

– Как-то все это непонятно… – нахмурился Томми, – Если я радуюсь – я радуюсь, а если злюсь, то на это должна быть причина.

– Наверное, она есть, просто ты об этом не знаешь…

Утром Томми проснулся и увидел, как их маяк тонет в мокром белом облаке тумана. Он открыл окно и не смог различить там ни извилистой береговой линии, ни горизонта, ни даже самого моря. Только крики чаек сообщали о том, что обитатели маяка все еще здесь, а не где-нибудь высоко в горах заблудились в сползшем на них облаке. Томми еще никогда в жизни не видел такого густого тумана. Он зажмурился, думая, что, возможно, этот туман – лишь продолжение его сна, но когда он снова распахнул глаза, туман никуда не делся и медленно тек к нему в комнату.

Накинув куртку, Томми побежал наверх. Но и там было царство тумана. Тогда он бросился в гостиную, чтобы спросить Мари, не пора ли им зажечь маяк. Однако в комнате было пусто. Это обстоятельство несколько смутило Томми, ведь Мари вставала первой. Комната Жаннет была заперта на крючок изнутри. Томми принялся барабанить в дверь. Через некоторое время из-за нее раздался сонный голос девушки:

– Ну что еще такое? Рано же…

Крючок лязгнул, и на пороге показалась взъерошенная Жаннет в длинной сорочке.

– Томми, ну что такое? – недовольная пробуждением, сказала она.

– Жаннет, посмотри в окно! Там такой туман! Мари нигде нет, а я не знаю, как работает маяк. А нам срочно нужно зажечь его!