К моему немалому удивлению, она перехватила меня у входа и спросила:

– Мистер Тиллман? Отец Хадсона?

– Как вы узнали?

Она засмеялась:

– Хадсон – вылитый вы. Я – Алланна, мать Бланш.

Она протянула мне руку, и я пожал ее, стараясь оказывать на ладонь Алланны несильное давление, обычно ожидаемое при приветствии представительницами женского пола, и одновременно пытаясь заглушить мысль о том, что мы способствуем передаче вирусов.

Тут она улыбнулась:

– Вы сейчас сделали то, чего почти никто не делает. Точнее, не сделали то, что почти все делают.

Я решил, что Алланна имеет в виду мой верный расчет интенсивности рукопожатия, позволивший мне не раздавить ей кисть, но она продолжала:

– Есть такой взгляд, которым на меня смотрят все, кто видел Бланш, – «Вы ее мать? Серьезно?». Из-за ее цвета.

– Но это просто смехотворно. Бланш – альбинос… человек с альбинизмом. Какой вариант вы предпочитаете? Какой вариант предпочитает она?

– «Человек с альбинизмом». Спасибо, что спросили. На самом деле я просто хотела вас лично поблагодарить за все, что вы для нее сделали во время той поездки на лыжный курорт. Бланш там замечательно провела время.

Я знал протокол ответа на благодарности.

– Не за что! – Я взмахнул правой рукой, словно стряхивая риновирусы с пальцев куда-то за плечо.

– Нет-нет, – настаивала она. – Вы слышали, что другие ребята прямо обзавидовались? Они все захотели кататься на сноуборде, а не на лыжах. Бланш с Хадсоном без умолку об этом болтали в автобусе, пока все ехали назад. Похоже, у их учителя было забот по горло.

– По самую задницу увяз в аллигаторах.

Алланна рассмеялась:

– Да, он именно так выразился. Гэри – это мой муж – говорит, чтобы вы к нему зашли на лечебный сеанс или на массаж в любое время, какое вас устроит. В знак нашей благодарности. Он сильно расстроился из-за того, что учитель пытался отослать Бланш домой из-за проблем со зрением, о которых в школе уже знали. Мы говорили об этом с директором.

– Превосходно. Похоже, школьная система плохо приспособлена для разрешения прогнозируемых внештатных ситуаций.

Алланна снова рассмеялась: странная реакция в разговоре о серьезной проблеме, затрагивающей ее дочь.

– Вы знаете, что Хадсон сказал Бланш что-то насчет генетики?

– Разумеется. Вследствие вашей жалобы нас вызвали к директору.

– Ох! Простите. Я не хотела, чтобы это было как… как жалоба. Гэри просто решил, что мы должны об этом сообщить. Бланш говорит – вы этим занимаетесь. Генетикой.

– Совершенно верно. В настоящее время пытаюсь найти лекарство от рака. Как выясняется, это чрезвычайно трудно.

– Хм, я как-то не так представляла себе злого гения, работающего на Большую Фарму.

– Я не работаю на Большую Фарму. Я преподаю в университете.

– Извините. Вот я и говорю – не похожи. Если вы когда-нибудь встретитесь с моим мужем, пожалуйста, не говорите, что я об этом спрашивала, но… Насчет этих разных видов альбинизма, про которые Хадсон говорил Бланш. Можно как-то определить?

– Простой генетический тест…

– А какой-нибудь другой способ есть? Я имею в виду – какие-то признаки, которые я могла бы сама поискать?

– Вас что-то не устраивает в генетическом тестировании? Алланна помолчала несколько секунд, прежде чем ответить:

– Если я возьму образец для анализа, в лаборатории могут просто провести тест и сообщить мне результат? Им не нужно будет видеть саму Бланш?

– Я могу дать вам контактную информацию подходящей лаборатории. Но я бы рекомендовал проконсультироваться с врачом-специалистом. Медики опираются на фактические данные в меньшей степени, чем следовало бы, но в данном случае я бы все-таки доверял им больше, чем кому-либо иному.