— Камиль Азхарович!

— Иду!

Я машинально глянул на настенные часы в кабинете и ужаснулся — половина девятого вечера.

— Камиль Азхарович, ты ничего не забыл? — язвительно пальнул в трубку мой тренер.

— Артём, прости. Мне пришлось задержаться по работе… — врал я, понимая всю нелепость своего положения.

— Да ради бога! Но предупредить-то ты мог! Я тебе звоню, звоню на мобильник…

— Правда, прости. Я буду через двадцать минут.

— Я тебе отмечу в абонементе одну тренировку как пройденную, понял? И не потому, что хочу на тебе нажиться, а для того, чтобы в следующий раз не дурил.

— Да, я понимаю. Готов искупить.

— Если ты предлагаешь мне бесплатный сеанс своей психотерапии, то засунь его себе в задницу. Меня интересует тело, а не душа. А в здоровом теле…

— Здоровый дух, — закончил я любимую Артёмову фразу.

Мне несказанно повезло с тренером. Артём стал для меня больше, чем нанятым за деньги инструктором, которому просто надо отработать нужное количество часов, чтобы окупить свои месячные потребности. Он стал мне по-своему другом и часто тренировал меня просто так, тренировался вместе со мной. В чём-то мы были схожи. И дело тут не только в интересе к спорту, хотя изначально именно спорт нас свёл.

Год назад я пришёл к нему со своим ноющим коленом, а через полгода узнал, почему он настолько филигранно помог мне преодолеть эту проблему — Артём сам перенёс восстановление передней крестовой связки и лучше меня разбирался, как провести реабилитацию и снова впихнуть меня в ряды активных спортсменов, хотя бы на любительском уровне. Он вовсе не был тем карикатурным качком, каких полно в любой качалке. Артём, как и я, пришёл в бодибилдинг поздно. Но это в своём роде давало нам преимущество — осознанность выбора. Ведь когда выбираешь сразу и умом, и сердцем, и в согласии с накопленными знаниями, результат приходит плавный и стабильный.

Я часто повторял ему, что психотерапия сродни спортивному режиму. Артём мне не верил, хоть и относился с определённым уважением к моей работе. Пожалуй, это единственное, в чём у нас не было никакого согласия. Во всём остальном мы быстро находили общий язык. И даже сейчас, когда я нагло продинамил его с тренировкой, которую мы договорились провести в другом зале и на равных, то есть не как тренер и ученик, а как напарники, Артём злился на меня недолго.

— Ладно, прыгай в тачку. Жду тебя ровно двадцать минут. Иначе я сворачиваю удочки.

— Еду.

В итоге мне хватило всего четверти часа, чтобы пригнать к залу, припарковаться и добежать до раздевалки. Я быстро переоделся в спортивную форму и направился в тренажёрку, где ждал меня Артём.

Два часа мы провели бок о бок, сменяясь попеременно, чтобы каждый мог сделать подход, а заодно подстраховать второго. Сегодня по плану был жим. Артём всегда делал упор на «базу» и с презрением относился к новомодным тенденциям. Он был поклонником старой школы билдинга, а я просто доверял его опыту, который давал хороший результат.

Можно сказать, для меня доверие к профессионализму выбранного специалиста — часть моего собственного профессионализма. Кого бы мы ни выбирали — плотника, сантехника, тренера, преподавателя языка, домработницу — мы выбираем не просто так, а согласно тому, каким сами хотим видеть подход к делу. И нужно либо доверять своему выбору, либо искать другого специалиста. По-другому не получится настоящего эффекта. Я никогда не терпел халатности в своей работе, а Артём не терпел халатности в своей.

Потому от него не ускользнуло то, что сегодня я жму на порядок слабее предыдущих тренировок.