– Так-то лучше, – пробормотала она выдыхая.

И все же по телу побежали мурашки, и Юля поторопилась шагнуть обратно за порог и запереть за собой дверь. С паранойей, конечно, надо бороться, но разумная предосторожность еще никому не мешала.

Скинув туфли, она взяла их в одну руку, другой схватилась за ручку чемодана, за которую зацепила сумку, и покатила его к комнате, которую отвела для себя и Влада, не обращая внимания на холодный пол, покусывающий ступни в тонких колготках.

Магнитные замки пока не работали, поскольку в этом не было практической пользы, и сейчас Юля поймала себя на мысли, что у нее этот факт вызывает досаду: за закрытой дверью ей было бы спокойнее, ведь маленькое помещение комнаты проще контролировать. К счастью, дверь была оснащена механической задвижкой, позволяющей запереться изнутри.

Час спустя Юля уже сушила волосы феном под тихое бормотание телевизора, облачившись в вожделенные джинсы и футболку без рукавов. Напряжение почти отпустило, Влад с водителем должны приехать с минуты на минуту, а гостиница, в которой она планировала провести как минимум весь летний сезон, постепенно переставала казаться чужой территорией.

Высушив волосы, Юля накинула рубашку, поскольку ходить с голыми плечами было прохладно: отопление работало в экономном режиме, что позволяло с комфортом работать в помещениях днем. Однако с заходом солнца становилось прохладно. По той же причине пришлось найти в чемодане кроссовки и влезть в них.

Уже на кухне, пока кофемашина готовила ей вечерний капучино, Юля внесла в список задач необходимость заказать несколько обогревателей. Пока гостиница не заработает, прибавлять отопление экономически невыгодно, но им-то надо будет как-то жить, а главное – спать здесь. Если на улице еще похолодает, утренний подъем превратится в большую проблему.

Отложив смартфон, Юля устало потерла лоб. Так проходил каждый ее день последние полгода: задачи множились, она их записывала чуть ли не круглые сутки, потом весь день разгребала, перенося на будущее то, до чего руки так и не дошли, и добавляя новые. Но ей нравилось.

Кофемашина смолкла, погружая кухню в тишину. Здесь пока не было телевизора, поэтому нечему было создавать фоновый шум. В этой тишине раздалось тихое постукивание, неприятно ударившее по нервам.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук…

Забыв про чашку с напитком, Юля напряглась, прислушиваясь и оглядываясь. В кухне было темно, свет горел только над гарнитуром, где стояла кофемашина. Его хватало, чтобы ориентироваться в пространстве и комфортно чувствовать себя за небольшим столом, стоявшим ближе других, но по дальним стенам и углам оставались лежать тени. Сейчас они вызвали иррациональное чувство тревоги. Быть может, любой другой человек чувствовал бы себя в такой ситуации иначе, но Юля слишком хорошо знала, какие ужасы порой умудряются прятаться в безобидных на первый взгляд тенях.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук…

Юля вернулась к входу в кухню и щелкнула выключателями, зажигая сразу весь верхний свет, потом снова дошла до центра помещения и огляделась. Теперь, когда теням не осталось места, она сразу поняла, откуда исходит звук: дальнее окно, в самом углу, оказалось приоткрыто на проветривание. Ветер, по всей видимости, усилился и принялся тревожить цепочку, с помощью которой поднимались и опускались рулонные шторы, а висящий на ней пластиковый утяжелитель бился о раму.

– Так вот почему тут холоднее, – пробормотала Юля, закрывая окно.

Встрепенувшееся сердце потихоньку успокаивалось. Юля даже мысленно обозвала себя балдой за то, что никак не может вернуться к нормальным человеческим реакциям на подобные вещи. Из принципа погасила верхний свет, забрала у кофемашины капучино и снова взялась за смартфон, на этот раз чтобы позвонить Владу и поинтересоваться, скоро ли он приедет. Муж взял на себя обязательство привезти ужин и небольшой запас продуктов, чтобы ей не пришлось тратить на это время. Обед был давно, и голод уже давал о себе знать.