– Вы смогли бы опознать его, если б мы показали вам фотографию?

– Вряд ли… – заколебалась миссис Террел. – Я в основном видела его из окна.

– Ладно. – Бернард поджал губы. – Можете ли вы еще что-то…

Пес рванулся вперед, но Бернард был готов к этому, внимательно наблюдая за ним краем глаза. Его рука метнулась вперед, поймав Оскара за шкирку и подняв его в воздух. Собака взвизгнула от разочарования.

– Оскар! – Дженна в ужасе вскочила на ноги. – Вы же делаете ему больно!

– Сомневаюсь, – отозвался Бернард, вставая и впихивая пуделя-извращенца в руки хозяйки. – Спасибо, что уделили нам время, миссис Террел. Возможно, мы вернемся, чтобы задать еще несколько вопросов.

Он так и чувствовал, как ее сердитые глаза сверлят ему спину, когда они выходили из дома.

Бернард припарковал их машину на тротуаре возле бетонированной баскетбольной площадки в парке Вашингтона, к югу от Эпплтон-роуд. Посмотрел на заброшенную детскую площадку и неухоженное травянистое поле, испещренное бурыми пятнами грязи там, где никакая зелень уже не росла. Бернард хорошо знал этот парк, и это было одно из немногих мест в городе, которое он искренне ненавидел. Его уже дважды вызывали в этот парк в качестве детектива – один раз для расследования убийства семнадцатилетнего парнишки и еще раз, когда здесь нашли истекающую кровью девочку в разорванной рубашке, которая отказалась давать какие-либо показания. Еще будучи патрульным полицейским, он посещал этот район по меньшей мере дважды в неделю.

Одна из местных матерей однажды сказала ему, что никогда не водила туда свою четырехлетнюю дочь, хотя парк находился всего в тридцати футах от ее дома. Она предпочитала ходить с ней немного южнее, в Гейдж-парк, в основном свободный от уличных банд. И, судя по давно не использующейся выцветшей горке и обшарпанным качелям, не только она. Единственными людьми, которые регулярно ошивались в парке Вашингтона, были члены банды «Два-четыре-два» – курящие, выпивающие и время от времени окликающие какую-нибудь женщину, которая поспешно переходила улицу, чтобы избежать их.

В настоящее время шестеро парней играли здесь в баскетбол – четверо из них с красными банданами на головах или повязанными на руки. Один только что забросил мяч в ржавую корзину, на которой давно уже не было сетки. Он с размаху хлопнул по ладони своего приятеля растопыренной пятерней, довольно улыбаясь и блестя от пота. Бернард вдруг удивился, почему перестал играть сам. Раньше он гонял в баскет со своими друзьями каждые выходные, даже после рождения Тома и Джины. Пожалуй, надо будет сыграть с Томом в следующую субботу или воскресенье, решил он.

– Да не станут они с нами разговаривать, – сказала Ханна.

– А вдруг, – отозвался Бернард, хотя и считал, что она права. Пожалуй, им следовало для начала попытаться заставить Дженну Террел взглянуть на несколько снимков – вдруг она все-таки опознает молодого мужчину, которого видела? Но по своему опыту он знал, что белые мужчины и женщины частенько ошибочно опознаю́т чернокожих людей. Но так будет быстрей, если они вообще получат хоть какие-то ответы.

Бернард открыл дверцу машины, вышел и направился к баскетбольной площадке, шагая медленно и размеренно, как и всегда, когда шел куда-нибудь с Ханной. Его напарница была почти на четырнадцать дюймов ниже его. Если б он шел слишком быстро, ей пришлось бы перейти на бег, чтобы поспевать за ним.

Когда они вышли на площадку, шестеро игроков отвлеклись от игры и повернулись, чтобы посмотреть на них. По именам Бернард знал троих, и еще один показался ему смутно знакомым. Он бессознательно изменил позу. Руки его немного расслабились, плечи опустились, голова поворачивалась влево и вправо, слегка кивая в такт шагам. Ханна рядом с ним сохраняла свою прямую осанку, пристальный взгляд, сжатую челюсть и напряженные мышцы. Его напарница была просто-таки фантастическим детективом, но она никогда не умела слиться с толпой. Всегда выглядела как коп, говорила как коп, двигалась как коп.