– Как тебе сказать… Судьба, как я ее понимаю, – это черновик, набросок, а выбор все-таки за нами. Тут скорее несчастный случай. Несчастный непредвиденный слепой случай.

– Иногда выбора нет, – заметил Андрей.

– Иногда нет. А тот, что все-таки есть, нас не устраивает, и мы начинаем искать другой. Хотя, иногда я думаю, что не нужно барахтаться…

– Очень сложно для меня. Я человек простой – есть проблема, есть решение, желательно все сразу и крупными купюрами. Точка.

Ида улыбнулась.

– Вам, бизнесменам, лишь бы крупными купюрами. А если решений несколько? Разве не выбор?

– Сдаюсь! – Андрей поднял руки. – Выбор так выбор.

– Ты сказал, дело зависло?

– Похоже на то. Я звонил несколько раз следователю, ничего нового.

Ида покивала.

– Нелепая история, полон дом людей, всюду свет, все на виду… не понимаю! Ты не думал, что убийца кто-то свой? Кто-то, кто знал расположение комнат, знал, где сейф… Говорили, что он влез через окно на втором этаже в спальню, там невысоко. А может, просто поднялся по лестнице, и на него никто не обратил внимания.

– Следователь рассчитал по минутам, кто где был… не вижу никого убийцей. Твой Толя? Вряд ли, нет мотива. Наоборот, любовь! – Последнее слово он произнес с издевкой. Словно извиняясь, накрыл ее руку своей. – Камаль? Слабак, тут нужен сильный характер. Да и зачем? Он тянул из Виты деньги. Кирилл Сутков – мелкий жулик, убийства не его профиль. Разве что убийство было случайным – Вита застала его за ограблением сейфа. Вряд ли, сейф запросто не откроешь. Я думаю, следователь из кожи лез, чтобы прихватить его на чем-то, да не вышло. Разве что ты, Идочка? Мотив у тебя был сильный – ревность, любовь, страсти-мордасти. Могла? – Он, любуясь, смотрел на Иду.

– Еще как могла! Я женщина коварная и решительная, ты меня еще плохо знаешь. И сейфы люблю грабить. – Она улыбнулась в ответ, давая понять, что приняла шутку. Осторожно высвободила руку…

– Остальные женщины… вряд ли, – продолжал Шепель. – Не вижу мотива.

– Сколько угодно! – Ида рассмеялась. – Тамара была не против прибрать тебя к рукам, ненавидела Виту и страшно ей завидовала. Дурочка Руслана ревновала ее к Камалю, боялась, что он к ней вернется. Только у Светки не было мотива, наоборот, Вита была ее клиенткой, она делала на ней деньги. И Кирюшу она не ревновала, ему никогда бы не обломилось – Вита открыто над ним издевалась. Он был вроде шута – простой как грабли парень из пригорода.

– Значит, все-таки ищи женщину? – кивнул Шепель. – Я так и знал, всегда одно и то же. Ох уж эти мне женщины! С вами страшно иметь дело.

– То-то. А эти домработницы… что они? Они могли навести.

– Нет вроде. Их вывернули наизнанку. Тем более Даша с нами лет десять. Да и невестку ее мы хорошо знали. Я считаю, версия следствия про грабителя, который случайно нарвался на хозяйку дома, самая проходная. Роковая случайность. Во всяком случае, ничего другого я себе не представляю. Убийца влез в полный дом по одной-единственной причине – все двери нараспашку и сигнализация отключена. Если бы его заметили, то приняли бы за гостя. Знаешь, я даже допускаю, что кто-то из вас его видел. Я так и сказал следователю. Знаешь, мне почти все, кто был тогда, прислали соболезнования и фотки, все такие счастливые, подшофе, Вита в белом, как невеста, с бокалом, там и ты есть, и все остальные. Помню, какая-то женщина плавает в бассейне, одетая… ты говоришь, это визажистка… как ее? Света! Что такое визажистка, кстати?

– Косметика, макияж… что такое макияж, знаешь? Делает нас красивыми.