Сорбонна… Вот я и снова вернулась к парижской теме! Никуда от нее не денешься!

– Ладно, не трави душу, – сказала я Насте. – Давай найдем в этом журнале хоть что-нибудь, не связанное с Парижем.

– Тебе-то что страдать? – отозвалась та. – Твоим предкам вполне по средствам съездить хоть во Францию, хоть в Италию, хоть в Испанию.

Это правда. Мои родители, конечно, не олигархи, но всем необходимым и даже немножко сверх нас с Маринкой обеспечивают, и машину вот недавно купили. Правда, жить так хорошо мы стали совсем недавно, года два назад, когда папа нашел новую работу, а маму повысили. До этого о поездках за границу мы могли только мечтать. А теперь, когда появились деньги, возникла новая проблема.

– По средствам-то по средствам, – сказала я. – Только вот что за удовольствие ехать в Париж с родителями? Это же не санаторий какой-нибудь, даже не пляж турецкий. Это самый романтичный город на земле! И ты хочешь, чтобы я гуляла по нему с занудными предками?

– Но одну или с парнем тебя не отпустят.

– Да в этом-то все и дело! Похоже, придется мне ждать совершеннолетия, чтобы совершить путешествие своей мечты! – Я вздохнула. – Ну и ладно. Зато все будет так, как я хочу! По полной программе! К этому времени у меня уже будут серьезные отношения со взрослым человеком, и мой Париж окажется самым романтичным Парижем в мире!

Настя перелистнула страницу, и мы наконец нашли что-то помимо рекламы: а именно статью о макияже. Статья сопровождалась фотографиями двух девушек: у одной волосы были черные, пышные, очень кудрявые, как у меня, а у другой, как у Настьки, – прямые и русые.

– Это мы с тобой, – заметила подруга.

– Точно, – улыбнулась я. – Всегда вдвоем!

Можно было бы сказать, что мы с Настей как сестры, если бы само слово «сестра» не ассоциировалось у меня с занудством и скукой.

– Можно забрать? – неожиданно вклинилась в наш разговор девушка-уборщица.

Я кивнула. Девушка убрала с нашего стола поднос с обертками от гамбургеров и пустыми картонными стаканами. Сразу стало как-то неуютно.

– Что, пойдем? – спросила Настя.

– Ну, пошли.

Настя спрятала в сумку журнал, и мы стали натягивать верхнюю одежду: на дворе стоял декабрь, конец второй четверти. Пять минут спустя двери фастфуда закрылись за нашими спинами. К этому времени, увлеченные беседой на какую-то новую тему, мы уже совершенно забыли, что только что говорили о Париже.

Когда я пришла домой, то сразу заметила, что у родителей какой-то загадочный вид. Сначала я не придала этому значения. Но вскоре, когда, молча пронаблюдав за тем, как я снимаю пальто и ботинки, они вместе последовали за мной на кухню, стало понятно, что меня ожидает какой-то особенный разговор. Наливая себе суп из кастрюли, я боковым зрением наблюдала за стоящими рядом предками и пыталась сообразить, что случилось. Может, у меня будет младший братик? Или сестренка? А что, классно! Уж я не позволю ей вырасти такой же помешанной на древности занудой, как…

– Лиза, – начал папа неожиданно. – Как бы ты посмотрела на то, чтобы поехать в Париж на зимних каникулах?

Я онемела. В Париж?! Хорошо, что папа сказал это, когда я уже поставила тарелку с супом на стол, а то я непременно облилась бы и ошпарилась! И еще хорошо, что он дождался, пока я сяду! Теперь понятно, почему родители не стали огорошивать меня такой новостью прямо у порога – видимо, понимали, что от счастья я могу свалиться в обморок!

Как только дар речи и способность к мышлению вернулись ко мне, я просила:

– С кем?

– Не бойся, не с нами, – улыбнулась мама. – То, что со «старыми предками» тебе отдыхать неинтересно, мы уже в курсе.