– А про машину что вы можете сказать?

Вот про машину Валентина Степановна могла сказать куда больше. По ее словам, это была ярко-синяя легковушка, маленькая и исключительно дамская.

– Вадим-то у нас плечистый парень был. Да и откормила его Фима изрядно. Так я заметила, что он из этой игрушечной машинки чуть ли не по частям себя вытягивал. Небось скрючившись там сидел. Руки-ноги затекли. А потом еще домой пришел, да на смерть свою нарвался. Ох, бедный! Как подумаю, чего он в то утро натерпелся, прямо снова слезы на глаза наворачиваются.

И Валентина Степановна в самом деле вытерла глаза краешком полотняной скатерти, которая была постелена у нее на кухонном столе. Но Лесе, в отличие от нее, жалко было не Вадима, а Фиму. Ведь глупая соседка, ничего толком со своего толчка не видя и не зная, поспешила очернить Фиму в глазах ментов. И теперь они питали самые мрачные подозрения в адрес девушки.

Между тем Валентина Степановна вновь принялась рассказывать про Вадима. Про то, как он переехал в их дом. Про то, какие чудесные люди жили до него в этой квартире. И в каком они были ужасе, когда Валентина Степановна позвонила им и сообщила о случившемся в их бывшей квартире зверском убийстве. Но Леся ее уже почти не слушала. Она выяснила все, что ей было необходимо, и теперь всего лишь отбывала свою повинность, чтобы не позволить Валентине Степановне раньше времени вновь оказаться у ее смотрового «глазка» и застукать Киру с Фимой, когда они будут покидать квартиру Вадима.

А у двух девушек, которые проводили обыск в квартире Вадима, дела шли полным ходом. Они осмотрели уже ванную, туалет и прихожую. И теперь Фима орудовала в комнате, а Кира взяла на себя кухню. Основная трудность поисков заключалась в том, что подруги не знали, что именно они ищут.

– Нам сгодятся любые подозрительные предметы, – туманно объяснила Кира в ответ недоумевающей Фиме. – Все те вещи, происхождение которых тебе будет не совсем понятно. И особенно те, которые ты вовсе увидишь впервые.

– Это невозможно. У Вадима от меня не было секретов!

Фима выпалила это и тут же осеклась, но было уже поздно.

– Да? – иронично приподняла бровь Кира. – Что же, и наличие любовницы-блондинки для тебя тоже не стало открытием? И то, что Вадим торговал поддельными пищевыми добавками?

Фима смутилась и больше уже не выступала с ненужными вопросами. Она трудолюбиво, словно крот, перерывала шкафы, полки и ящики в комнате. Выпотрошила прикроватные тумбочки и в самом деле стала обладательницей целой коллекции вещей, видела которые впервые.

Не считая кипы рекламных буклетиков и проспектов, рекламирующих отдых в Таиланде, на острове Бали и прочих экзотических и явно недешевых местах, Фима нашла упаковку презервативов, которыми они с Вадимом никогда не пользовались, потому что с самого начала Фима стала пить противозачаточные таблетки. Толстенькую пачечку разноцветных евро, которую Фима тоже никогда прежде у Вадима не видела. Он предпочитал хранить деньги в рублях, о чем постоянно твердил своей невесте.

И наконец самое главное и поразившее Фиму в самое сердце открытие – это было золотое колечко. Обручальное колечко с очень красивым и чистым брильянтом, сверкающим в оправе, подобно капле росы. Колечко было до того изящным и в то же время шикарным, что Фима мигом поняла – это не обычная фабричная штамповка, это уникальная вещь, возможно, даже авторская.

Бархатная коробочка, в которой лежало кольцо, была украшена незнакомым Фиме логотипом. Она долго смотрела на него, в душе у нее бушевали самые разные чувства. Бедный Вадим! Значит, он все-таки любил ее! Ведь он приготовил это кольцо и явно собирался жениться на Фиме. Но почему? Почему он передумал? Что такого могла сказать ему крашеная тощая выдра той злополучной ночью? Чем она так отвратила Вадима от нее, от Фимы?