Когда мяч громким хлопком ударился об мой лоб, я отклонилась назад. В глазах сначала засверкали искры, а потом тут же потемнело. Кажется, я падала, но столкновения с полом не ощутила. Только чьи-то теплые и твердые руки, обхватившие меня за талию. Все остальное пронеслось где-то за пределами моего сознания.

Кто-то легонько хлопнул меня по щекам.

— Снежкина! Эй Юля!? — я услышала мужской голос.

— Ой-ой, — застонала и схватилась за голову, но наткнулась на что-то холодное. Что это? Испуганно попыталась подняться, но меня удержали чьи-то руки.

— Лежи-лежи, тебе нельзя вставать, — я узнала голос. Это же Ряднов!

Открыла глаза и увидела слегка размытую фигуру парня. Мне пришлось несколько раз хорошенько проморгаться, прежде чем зрение восстановилось.

— Сколько пальцев видишь? — Рядов показал мне три пальца.

— Три, — хрипло ответила.

— Голова болит? Тебя тошнит? — спросил он.

— Голова, — поморщившись, ответила, — болит.

Я попыталась осмотреться. Где я? Все еще у футбольного поля? Но почему потолок так низко? И комната слишком светлая… И то на чем я лежу слишком мягкое. Встряхнув головой и поморщившись от боли, я наконец определила, где нахожусь. Похоже я в медпункте футбольного клуба.

— А тошнота? — Ряднов отвлек меня от созерцания потолка.

— Не тошнит… все нормально, — я еще раз сделала попытку встать, но Ряднов все еще удерживал меня.

— Не вставай, — велел он, — сейчас врач придет и осмотрит тебя. Вдруг у тебя сотрясение.

Я обреченно откинулась обратно на подушку и, прикрыв глаза, попыталась по ощущениям понять, все ли со мной нормально. Ряднов отстранился, больше не удерживая меня на месте.

— Ты почему не пригнулась, Снежкина? — ворчливо спросил Павел. — Видела же, что он летит прямо в тебя.

— Я не успела! — тихо огрызнулась. У меня вообще-то реакция не такая быстрая, как у него. Я же целыми днями мяч не гоняю по полю.

— Снежкина, одними учебниками сыт не будешь, ты вообще спортом не занимаешься? А судя по твоей костлявости, то и не ешь совсем. Снежкина, у девушек должны быть мышцы и округлости, — Павел, скрестил руки на груди и покачал головой, словно я совершила самую большую глупость в мире. А я, услышав его последние слова, возмутилась.

— Что должно быть у девушек? — я была в шоке от слов Ряднова и даже немного злюсь. — Ты совсем от своего футбола ополоумел? Тебе какое дело вообще до моих округлостей?

— Округлостей и мышц, — поправил меня Ряднов, — и ты права. Мне до них никакого дела нет.

4. Глава 4

Пока мы смотрели друг на друга, словно вот-вот подеремся, дверь хлопает и кто-то входит в медпункт.

— Пришла в себя? — я увидела Андрея Максимовича, главного врача футбольного клуба. Я его хорошо знаю, ведь Денис не раз получал всякие травмы на поле. Ряднов отходит от койки и, нахмурившись, посмотрел на меня, скрестив руки на груди.

— Да, — кивнула и тут же морщусь от легкой боли, стрельнувшей в голове.

— Болит? — спросил Андрей Максимович.

— Немного… — ответила, прислушиваясь к своему организму.

— Тошнит? Голова кружится?

— Нет… — неуверенно бормочу.

— Чего так нерешительно отвечаешь? — Андрей Максимович, взял стул, поставил его рядом с кроватью и велел сесть. Я поднялась и с тяжелым вздохом выполнила его просьбу. Врач вытащил из кармана маленький фонарик и сначала заглянул мне в глаза, заставил проследить за его пальцами, задал несколько вопросов по математике, на которые я тут же ответила. Пропальпировал мне место удара мячом и наконец констатировал: — Реакция зрачков нормальная, мыслишь здраво, математику знаешь на пять. Кроме гигантского синяка на лбу, думаю, ты вполне здорова.