Незнакомец обвел коротким взглядом зал, но, несмотря на краткость обозревания, кажется, не упустил ни одной мелочи. Подошел к стойке и стал спокойно стаскивать с рук перчатки.

Трактирщик окончательно потерял интерес к протираемым кружкам и низко склонился, признав в госте важную персону.

– Номера, – отрывистым и чуть лающим голосом, в котором был слышен акцент, сказал незнакомец.

Он снял шапку, и София увидела, что мужчина немолод. Его короткие темные волосы на висках тронула седина. Бровь на суровом лице пересекал шрам, давно заживший, но отчетливо забелевший от холода. Губы были сложены в жесткую линию.

– А?.. – начал было с замешательством трактирщик.

– Мы заранее заказывали, – вмешался в разговор молодой человек, вынырнув из-за плеча первого мужчины. Молодой человек стащил с белобрысой головы треух, и с него искорками осыпались снежинки. – Курьер должен был проехать и оплатить нам номер на ночь. Два номера.

– А! Так это вы номера изволили заказать? – догадался трактирщик. – Покои готовы. Протопил их заранее, чтобы спать тепло было. И на ужин вам свинью пожарил.

– Лошадей отвести на конюшню. Накормить. Ужин принесите нам в номер, – отрывисто бросил незнакомец со шрамом.

– Сию минуту! Вы пока присядьте, пива моего отведайте. Жена вам постелет и вмиг позовет.

Незнакомец коротко кивнул и снова обвел прищуренными глазами полутемный зал. Посетители под его твердым взглядом опускали голову или отворачивались. Мужчина прошел в глубь зала и занял столик около очага.

Трактирщик засуетился, кликнул куда-то в маленькую дверь позади стойки, и оттуда выскочили дородная женщина, на ходу вытирая руки фартуком, и невысокого роста паренек. Паренек выслушал наставления отца, накинул полушубок и, хлопнув дверью, бросился в снежную круговерть. Жена побежала по скрипучей лесенке на второй этаж.

Через несколько минут паренек вернулся с кислой миной, ведя за собой высокого старика, который что-то выговаривал ему по дороге.

– …И побольше насыпь, малой. Не жалей зерна. Ты лошадкам отсыплешь, а господин тебе завтра монет отсыплет. Понял?

– Понял, – покорно сказал паренек, чуть прогнувшись под рукой старика, который похлопал его по плечу, и покосился на отца. Трактирщик согласно кивнул.

– Идите сюда, Торренс, – позвал белобрысый старика.

– Кому Торренс, а кому и господин Торренс, – проворчал старик, шагая между столиками.

– Вы бы, сестра, тоже куда-нибудь присели, – сказал суетящийся трактирщик Софии, – а я вам скоро ужин соображу. Авось, господам хватит. Вон свинья-то какая большая.

Перпетуя снова хмыкнула, но предпочла не делиться с окружающими мыслями.

– Благодарю, – спокойно согласилась София, прошла через зал и уселась через один столик от путешественников. Недовольная Перпетуя последовала за ней.

– Еле ваш трактир нашли, – сообщил словоохотливый Торренс хозяину трактира, который принес кувшин, в котором плескалось темно-коричневое пиво. – Хорошо, что какого-то прохожего с фонарем встретили, и он нам путь указал. А то энтак бы по потемкам до утра провошкались.

– Это, должно быть, наш, – шепнула Софии внимательно прислушивающаяся к разговору Перпетуя.

– Да уж, трактир-то на отшибе стоит, – спокойно согласился трактирщик. Он изучил кружку, незаметно для гостей протер ее полой сюртука и торжественно поставил перед немолодым мужчиной, в котором безоговорочно признал главного.

– А далеко ли до города, любезный? – осведомился старик.

– Так, почитай, еще миль пять будет.

– Как так? – поразился белобрысый. – Я думал, что «Синий кабан» в самом центре Рунуи находится.