Резкий запах нашатыря привел меня в чувство. Я лежал на полу, а надо мной наклонился врач, внимательно глядя в мои глаза.

– Я в порядке. Где она? – встав на ноги, спросил я.

– Она уже в палате, но сейчас ее беспокоить не нужно. Она крепко спит, – ответил врач.

– Дайте мне подержать моего ребенка, – попросил его я, захлебнувшись внезапными слезами счастья…

С того дня прошло два месяца. Холодный август, нежданный сезон дождей. Мы сидели с ней в детской, в четыре руки раскачивали маленькую кроватку и пели колыбельную под тихий перезвон разноцветных колокольчиков…

Мы смотрели в окно и не видели, что за ним: дождь, ливень с градом, а может, гроза с молниями. Просто капли бегут по стеклу… Слишком тихо днем, слишком громко ночью… Дочь. Доченька. Цветочек. Маленькая Роза… Она спит и, наверное, видит белые облака, зеленые луга и бабочек, летящих ей навстречу. Главное, не разбудить ее… Она видит лазурное море и ярко-желтый песок на берегу. Она набирает его в ладошки и, прищурив голубые глаза, счастливо смеется. Прекрасные сны. Так тихо…

– Нужно поменять воду, – без эмоций, устало сказала она.

– Хорошо, я схожу…

– Нет, сиди. Я сама.

Поменяв воду в вазочке, в которую мы поместили весь свой мир, до последней капли души, мы поставили ее обратно в кроватку и смотрели на свою розу… Розочку. Я по-прежнему напевал, а она осторожно качала. Так тихо. Роза просто спит…»

Слезы капали на страницы, а она затягивалась все глубже. Ее рука дрожала, а сердце замирало с каждой строчкой. В квартире уже было светло, но она не хотела ложиться. Сон покинул ее, а дотлевающая в руке сигарета была последней в пачке.

«… – Мне нужно уйти, – огорченно сказала она.

– И куда ты пойдешь?

– Не важно куда. Мне просто нужно уйти…

– Возьми меня с собой. Ведь все равно далеко тебе не убежать. Мы вернемся обратно в эту квартиру, и все начнется заново. День за днем… Ночь за ночью. Может, ты знаешь место, которого нет на карте, где можно забыть все? Тогда назови его мне или возьми с собой…

– Тебя тогда не было рядом! Ты отпустил мою руку! Я тебя ненавижу! – в слезах закричала она.

Она била меня в грудь, а я все крепче прижимал ее к себе. У всех людей есть сердце, но я один знаю, что без него можно жить. Без него можно дышать и даже любить. Я любил ее, несмотря на то, что она меня ненавидела. Я любил ее, не глядя ей в глаза. И мне было плевать на ее нелюбовь.

– Возьми меня с собой, если хочешь уйти. Если хочешь сбежать без оглядки – беги!

Что-то громко застучало в моей груди, но это не сердце, оно давно остановилось, как сломанные часы. В один момент и навсегда. Что-то глухо и громко стучало…

– А как же наша маленькая Роза? – с искоркой надежды в глазах спросила она.

– Я пересажу ее в маленький горшочек с землей и буду поливать каждый день.

– Меня ты тоже пересади в тот горшочек… – это были ее последние слова в тот вечер.

Не забрав ничего из вещей, она ушла, положив свои ключи на холодильник. В красивом красном платье, которое мы выбирали вместе, и с красной помадой на губах. Тихо, не сказав даже “прощай”…

О чем я думал тогда? Мне казалось, она вернется. Я горячо надеялся на это. Ждал ее, качая кроватку и держа в руках куклу, которую она купила на пятом месяце беременности. Я вспоминал ее капризы, как ломал ее сигареты и выбрасывал пачку за пачкой в окно. Как целовал ее животик и как впервые услышал удары маленького сердечка… Я, кажется, тогда плакал, но глаза мои оставались сухими. Я ждал ее, чтобы назвать мамой. Матерью. Ведь я никогда ее так не называл. Я ждал ее, чтобы сказать, что, кроме нее, у меня нет никого, ради кого мне бы стоило жить, оставаться в этом забытом богом мире. Я умру в этой проклятой квартире и хочу, чтобы меня положили рядом с дочерью, с нашей маленькой девочкой. Я буду качать ее на руках и петь красивые песни. А засыпая меня землей, не нужно слез и воспоминаний, просто чтобы закопали поглубже в моей любимой синей рубашке…