Загорается красный свет. Три, два, один. Зелёный! Гонщики с бешеной скоростью срываются с мест. Ведь удачный старт и первые два-три круга определяют пятерку лучших. Я и машина – будто одно целое. Я чувствую её, а она ‒ меня. При лёгком нажатии на педаль малышка тут же отзывается грозным рычанием. Но это не моя гонка! Моя цель намного ближе. Один круг ‒ и я должна это сделать. В поле зрения фиксируется единственный коридор с заявленной целью – с красной «Феррари». Вот он, тот самый поворот, я почти достигаю его. Если не выведу Давида из игры сейчас же, то он оторвётся от остальных на десять секунд, и тогда его уже не догнать. Затаив дыхание, вырываюсь вперёд, обхожу «Феррари» слева и резко подрезаю. Что ж, коридор его конкуренту открыт. Моя задача выполнена. 

 Проехав три километра, я здорово его подрезала на своём любимом повороте. Давид явно не ожидал такой подставы. Свист тормозов ‒ и его машину несёт, а моя душа буквально покидает тело от страха. Но он справляется, а я так и остаюсь на месте, наблюдая за мужчиной в зеркало заднего вида. ДУРА! Надо было продолжать гонку, иначе рискую быть узнанной! В окно неожиданно стучат. Нервно сглотнув, поворачиваю голову и натыкаюсь на пронзительный ледяной взгляд. Ещё этой ночью в нём сквозила лишь нежность, а сейчас эти прекрасные глаза излучают ярость и неподдельную угрозу. Пересилив тремор в руках, нажимаю на кнопку, опуская стекло и мысленно молясь, чтобы мужчина меня не узнал! 

 – Какого хрена?! Тебе жить надоело? – грозно рычит Давид. 

 Я в ответ молчу. Слова не могу сказать! – Ещё хоть раз выкинешь что-то подобное, и я с тобой поговорю по-мужски. И плевать, что ты не нарушал правила гонок! Думаешь, я ни черта не понимаю?! Итог первой гонки сразу покажет, кому ты так мягко стелешь! Отвевай, кто тот сучонок, который сам не справляется?! Кому тут необходима посторонняя помощь, чтобы выиграть кубок?! Можешь и дальше отмалчиваться, но имей в виду: встанешь у меня на дороге ‒ я тебя в порошок сотру! – с этими словами мужчина впечатывает кулак в крышу моей машины и, чертыхаясь, покидает гоночную трассу. 

 Ну вот, минус одна гонка, в которой я вывела Давида из игры, но это только начало… За что мне всё это? И, главное, почему именно он?!

Эмили 

Меня нехило потряхивало. Казалось, что мне вырвали сердце. Да ведь это предательство! Предательство с моей стороны! А-а-а-а! Хотелось кричать от безысходности и отчаяния! Вернувшись в бокс своего врага, я сначала убедилась, что никого нет, и только потом выскочила из машины, сняв шлем. Паучара стоял и самодовольно скалился, а в углу сидел настоящий гонщик в полном обмундировании и ждал моего прихода. Пронзив обоих мужчин убийственным взглядом, на какой только была способна, я уже хотела подойти поближе и высказать всё, что о них думаю. Как вдруг громкий голос Давида меня, как ветром, сдул, и я понеслась в раздевалку переодеваться. Моей скорости мог позавидовать любой солдат. Прошла буквально минута, а я уже успела стащить с себя спецодежду и натянуть на себя свою одежду. Что совсем не так легко как кажется. Грозный голос Давида нарушил давящую тишину: 

 – Что за нахер?! 

  Его рычание было устрашающим, поэтому по моему позвонку пробежало стадо мурашек и вмиг накатила тошнота. Мне стало страшно. Я боялась выйти, боялась, что он всё поймёт, едва увидев моё лицо! Хотя нет, я испугалась не его реакции, а его потерять... Пытаясь успокоить своё бешено колотящееся сердце, я вышла из своего укрытия и ахнула. Давид держал за грудки гонщика, а тот безуспешно дёргал в воздухе ногами.