Бармен у стойки крутил радио, пытаясь что-то поймать сквозь треск и помехи.

– Привет, Поридж! – окликнул его Рук негромко.

Тот вздрогнул и резко вскочил, двигаясь с проворством, удивительным для такого крупного и рыхлого тела. Загремел падающий табурет.

– А! – узнав Рука, бармен несколько нервно улыбнулся. – Добрый вечер. Какими судьбами к нам?

Толстяк походил на комок холодной овсянки – что фигурой, что цветом лица. Понятно теперь, почему его назвали Поридж. Брр, мерзкая каша!

– По делам, – ответил Рук неопределенно.

И бровями подвигал эдак многозначительно.

– А! Ну да, да. – бармен хихикнул. – А это та самая рыжая, да?

Под его липким взглядом я дернула плечом. Захотелось спрятаться за широкую спину Рука.

– Глаза верни на место, Поридж, – с тихой угрозой велел Рук, обнимая меня за талию. Признаюсь, я даже не возражала.

– А я что? Я ничего, – он засуетился, поднимая табурет. – Так чего надо-то? Или глоточек виски, а?

– Морри скоро будет? – понизил голос Рук.

Бармен вздрогнул всем немалым телом и огляделся. Облизнул губы, шепнул:

– Сегодня зайдет.

Рук кивнул.

– Передай, пусть со мной свяжется. Срочно.

И, небрежно кивнув на прощание, направился прямиком к выходу. Мне волей-неволей пришлось шустро передвигать ногами, потому что меня он так и не выпустил.

Мы остановились на заплеванном пятачке под козырьком у входа. Дождь по-прежнему накрапывал, хотелось домой, плед и чашку горячего чая… Увы, без всяких карт было ясно, что в ближайшем будущем эти радости меня минуют.

– И что это было? – поинтересовалась я, глотнув относительно свежего уличного воздуха. Из подворотни воняло мочой и дохлыми крысами, чуть в стороне надрывно рвало потрепанного работягу. Интересно, что он успел употребить?

– Вы о чем, мисс? – Рук удивился так искренне, что я почти поверила.

– Зачем вы привели меня сюда? – спросила я в лоб.

– В каком смысле? – хмыкнул он, отошел на пару шагов в сторону и вынул портсигар.

– В прямом, – я отодвинулась от него подальше и зябко поежилась. Вроде бы не слишком холодно, но сырость пробирала до костей. – Вы отослали охрану, зачем-то притащили меня в этот самый бар, а не оставили в машине… Зачем?

Рук щелкнул зажигалкой. Его глаза поблескивали из-под полей низко надвинутой шляпы.

– Что же, вы правы, мисс. Я действительно отослал своих парней.

– Зачем? – не выдержала я.

Он улыбнулся – медленно и чуточку лениво. Выдохнул дым.

– А вы не знаете, зачем мужчина хочет остаться наедине с девушкой?

Тьфу!

– Обычно мужчины пытаются это сделать в спальне, – заметила я едко, – а не в сомнительной забегаловке.

Рук хмыкнул, склонил голову.

– Уж простите, мисс, если свидание вам не понравилось. Мы, гангстеры, политесу не обучены.

– То есть это было свидание? – я скрестила руки на груди. – Мистер Рук, не морочьте мне голову! Уж на свидание это точно не похоже.

– М-да? – усомнился он. Пару раз глубоко затянулся – и отшвырнул сигарету, сердито зашипевшую в луже. – А так?

Я моргнуть не успела, как оказалась прижата к стене бара. Мои руки он легко удерживал над головой. Смотрел, прищурив шальные глаза, и улыбался кривовато, неторопливо наклоняясь ко мне…

– Кхе-кхе, – старательно откашлялся кто-то за его спиной. – Рук, ты совсем уже, что ли? Другого места не нашел?

Рук замер и сказал, не оборачиваясь:

– Что, Морри, поборником нравственности заделался?

Плечи его явственно напряглись, в голосе звучала злость. Но мимолетная довольная улыбка подсказала, что все идет строго по плану. Знать бы еще, какому!

Он отстранился, и я наконец выдохнула. Из-за табачного дыма, точно…