- Слишком ты жалостлива к нему. Не надо так. Их надо держать в строгости, а то выходят из под контроля. Мой тебе совет. Дави жалость на корню. Она ни к чему хорошему не приведет. Я тебя, конечно, понимаю. Он у тебя из первых. Но ничего, привыкнешь. Их много, а ты одна. Пользуйся своим положением и все будет хорошо, - поделилась со мной илина полисмендер.

Слова женщины у меня еще долго стояли в ушах, а я все никак не могла с ними согласиться. Да и жалко было Гевора. Он же не животное, чтобы с ним так обращаться. Пусть он и нарушил закон, но это же не повод чтобы вот так, как со скотиной.

Когда Гевора унесли, я закрыла дверь и уселась прямо в прихожей на пол, прислонившись спиной к этой самой двери. Меня не покидало чувство, что все что творилось вокруг неправильно. Так не должно быть. С самого раннего детства мне прививали, что наше общество свободно, что нем все равны и лишь из-за угрозы исчезновения нас как вида вводятся ограничения определенных свобод. Все это напрямую связано только лишь с демографическим кризисом. Перед лицом общего врага у нас даже образовалось единое государство, распространяющееся на весь обитаемый материк.

В животе заурчало.

Обыденное желание прервало ход мыслей. Пришлось подниматься и идти на кухню, чтобы разогреть себе полуфабрикаты. На поздний ужин у меня была запеканка из стручковой фасоли с протеиновыми добавками.

После первой же ложки захотелось сплюнуть. Я сразу вспомнила сегодняшние кексы и булочки, что были так любезно предложены мне Стефаном.

- Стефан, ах какое красивое имя, - произнесла вслух, крутя ложечкой в воздухе. - Где ты? Что сейчас делаешь? Вспоминаешь ли обо мне? - мне хотелось чтобы так было.

Прозрачные голубые глаза, умеющие менять свой цвет на насыщенный, не шли у меня из головы. Я непроизвольно сравнила их с черными глазами Гевора. Казалось, будто на глубине глаз Стефана можно прочитать ответ на любой вопрос, а вот у партнера по триа как раз таки было все наоборот. Черные глаза представляли собой загадку, словно они были запертой дверью, за которой хранилось множество секретов. Я попыталась выбрать какие же мне приятнее видеть. И вроде как определилась, что прозрачный голубой мне ближе, но и чернота глаз не позволяла просто так отмахнуться от их обладателя.

- Нашла о чем мечтать. Лучше иди спи, - сказал я себя, убирая со стола остатки упаковки. За размышлениями по поводу мужских глаз я не заметила как проглотила невкусный ужин. - Хоть в чем-то польза от размышлений.

А перед сном я решила посмотреть видео для взрослых. До этого, когда еще не была настолько близка к слиянию, я не задумывалась по этому поводу. Мне казалось, что ничего сложного в том нет, что это равносильно дыханию и ничему учиться не надо. Теперь же у меня в голове потихоньку начала складываться мозаика из слов, услышанных в последнее время. И оказывалось, что все было не настолько просто, как мне казалось.

Я с замиранием сердца набрала код доступа канала для взрослых. С моего счета тут же списалась баснословная, по моим меркам, сумма за возможность смотреть видео не для всех. У нас было очень строго с цензурой. По общедоступным каналам запрещалось транслировать записи актов совокупления. Да что там говорить, даже поцелуи считались запрещенными к показу. А все делалось для чего? Для того, чтобы подрастающее поколение росло и воспитывалось в строгих рамках, потому как у молодых линов разум неокрепший и просмотр откровенных сцен мог повредить социализации в обществе. Правила поведения для всех должны быть едины. «Мы научим хорошему, плохому вы сами наберетесь» - вот наш негласный девиз.