Я (вместе с Викусей) оглядела вещи и обнаружила лишь одну, которая будет подходить мне, это зелёное платье, которое на мой взгляд мне не налезет, но стоит попробовать его натянуть на свой целлюлит. Так же я обнаружила бельё, которое тут же надела на себя и следом напялила платье, которое как по маслу залезло на меня. Выдохнула почувствовав себя комфортно. Викуся тоже переоделась в блузку коричневого цвета, которую как будто сняли с бабули, стиль был старушечий и к этому убожеству Вика подобрала штаны, которые плотно обтянули её стройные ноги и теперь блузка не казалась такой убогой. Оглядев себя в зеркало, мы довольные прихватили вещи для Кати и вышли из ванной к нашим мужчинам.

9. Глава 8

САПТУРН.
О моя тамарис, она просто великолепна в этом платье — вот так бы и прижал бы её к стене, задрал подол и … Так, Саптурн, о чём ты вообще думаешь? Марианна и так считает меня подонком из-за того, что я взял её с первой нашей встречи. Ну, во всяком случае, оправдаться могу лишь тем, что если тебе говорят: «Хочу идеального мужчину» прямо в лицо, а я считаю себя именно таким мужчиной, то невольно поддаёшься соблазну и выполняешь просьбу своей тамарис. Да если бы она попросила меня в тот вечер залезть на крышу академии и спрыгнуть с неё, то я бы сделал это, без лишних вопросов.
Мы вышли из моей комнаты и пошли к Сердженалу. Я смотрю на её формы и вспоминаю, как нам было хорошо вместе, и как она стонала подо мной.
Какая у неё гладкая кожа, и как она вскрикнула от наслаждения, когда я проник в её лоно, разорвав преграду и сделав свою тамарис женщиной. И именно с этого момента, она стала полностью принадлежать мне. Прав был отец, когда говорил: «Сынок, ни с одной из демониц или другой женщиной ты не будешь счастлив в постели, кроме как со своей тамарис». У меня за 150 лун моей жизни было много женщин разных рас и сословий, даже в борделях я всегда брал по три жрицы любви — это, когда одна ублажает, а две танцуют, навевая на меня либидо. Но и в этих заведениях я не испытывал такого блаженства, как испытал сегодня ночью. Ну вот, эти мысли вызвали у меня эрекцию, и мои штаны мигом стали тесными в паху, я тут же постарался выкинуть грязные мыслишки из головы. Подумаю об них, когда останусь наедине со своей тамарис.
Надо будет попросить Сердженала поселить Марианну со мной, я не смогу спокойно спать, зная, что мою тамарис кроме меня может ещё кто-то лапать. Хотя у ведьмовского факультета есть все меры предосторожности от назойливых мужчин, так что сомневаюсь, что кто-либо проникнет на территорию женского общежития, чтобы развлечься с девушками. Но всё равно, некоторые проникают и берут всё, что им надо, так что, если Марианна будет жить со мной, я точно буду знать, что она моя. А если, не дай Ганрон,* я узнаю, что мою тамарис всё же кто-то тронул, я совершу первое в своей жизни убийство! Нет, не Марианны, а того рукастого подонка, что коснулся её.
Размышляя, я даже и не заметил, что мы уже пришли к кабинету ректора. И войдя, увидели нервно расхаживающего по площади комнаты вампира. Русалка так же лежала на диване, плотно кутаясь в плащ моего клыкастого друга.
– Ну наконец-то вы явились – увидев нас воскликнул Сердженал и подошёл к нам, своим друзьям.
А девушки устремились к своей подруге и пока они щебетали, мы тоже поговорили.
– Она упорно отказывается стать моей тамарис, ведь я теперь могу погибнуть из-за того, что мне требуется пить только её кровь, материнская уже не годится. И если она не даст добровольно мне своей крови я труп, – тыкая пальцем в русалку говорил мой друг и я, зная про такую вампирскую особенность, стал волноваться за друга.