Когда сёстрам-двойняшкам Эшли исполнилось шестнадцать лет и они намекнули Гарри, что собираются познакомить его и мать со своими парнями, тот словно очнулся ото сна. Он заставил жену взять себя в руки и привести в порядок дом, да и сам лицом в грязь не ударил – по вечерам не засиживался перед телевизором с банкой пива в руках, а всерьёз занялся работой и обустройством дома. В семье на время воцарился долгожданный мир и покой. Радушно были приняты ухажёры младших сестёр Эшли. Семья девушек произвела на них приятное впечатление.

Тогда Эшли поразилась такому контрасту, но её уже не касалось то, что происходило в родном доме. Когда ей исполнился двадцать один год, она переехала к бабушке. Оставшись спустя какое-то время одна, она воспрянула духом и предприняла попытку построить отношения с парнем, которого любила со времён студенчества. Эта история окончилась печально.

С Лией Кэтрин познакомилась позже. Впервые она увидела её на кладбище, когда пришла на могилу к родителям. В ту пору Кэтрин было лет двадцать, а Лии пятнадцать.

Лия в чёрном длинном платье сидела на надгробии старой запущенной могилы. Она слегка покачивалась из стороны в сторону и, устремив взгляд как будто внутрь себя, к чему-то прислушивалась.

– Эй, ты в порядке? – с беспокойством спросила Кэтрин, решив, что девушке плохо.

Та перевела на неё взгляд ярко подведённых подводкой глаз:

– Всё хорошо, я не под кайфом, ничего такого не думай!

– О’кей, – Кэтрин хотела уйти, но девушка спрыгнула на землю и, придерживая полы своего длинного платья, подошла к ней и спросила:

– Как думаешь, слышат тебя мёртвые?

– Не знаю, но вряд ли мёртвым нравится, что ты сидишь на их надгробии. Ты… слышишь голоса? – насторожилась Кэтрин и её мысли невольно соскользнули к упомянутой теме – последствиям от приёма запрещённых веществ. Она всмотрелась в лицо девушки, ловя её взгляд, и успокоилась, когда не заметила явных признаков зависимости.

– Да, либо мне просто кажется… Я считаю, что надгробия – это как телефон, канал связи, по которому можно общаться с душами, но не до всех получается дозвониться, – стала объяснять девушка. – Бывает, что абонент на том конце провода уже снова пребывает среди нас в новой телесной оболочке, поэтому не отвечает. Связаться возможно лишь с теми, кто ещё находится на пункте распределения в ожидании, когда до него дойдёт очередь и вынесут приговор, куда ему отправляться дальше.

– Интересная теория, – улыбнулась Кэтрин. – А как же призраки, бродящие по кладбищу в ночной час?

– Это неприкаянные души. Их что-то держит на земле – сильное нереализованное желание, месть, любовь, невыполненные обещания, чьё-то проклятье, но таких душ не так уж и много… Вот ты сюда к кому пришла?

– Мои родители погибли в автокатастрофе, – Кэтрин перевела взгляд на могилу. – Я их почти не помню, я была слишком мала, когда это произошло.

– Хочешь, я попробую узнать, где они сейчас?

– Не думаю, что это хорошая идея, – нахмурилась Кэтрин.

Схватив её ладонь, девушка умоляюще посмотрела ей в глаза:

– Извини! Я не хотела как-то оскорбить память о твоих родителях… У тебя такие печальные и красивые глаза… Какой необычный цвет, словно бирюзовое море.

– Спасибо. Как тебя зовут? – в этот миг Кэтрин поняла, что не в силах сердиться на эту девушку-подростка, несмотря на её несколько эксцентричное поведение. – Я Кэтрин Элмерз.

– Эмилия Ломан. Я всё-таки попробую, о'кей? – Лия прикоснулась к надгробию могилы родителей Кэтрин и несколько минут стояла так, закрыв глаза.

– Эмилия, хватит, – вздохнула Кэтрин. – Ерунда это всё.