– Простите, госпожа, – осторожно начал он, – но отрицательный результат – тоже результат. По крайней мере мы исключили массу вариантов.

– Дорогой мой капитан, – холодно произнесла Ионея. – Мне не интересны исключенные варианты. Мне нужен один исключительный результат. Что вы намерены делать?

Капитан потер ладони. Руки были влажными и липкими от страха, но гроза, кажется, проходила мимо.

– Если никаких следов книги не осталось, а она, как уверена госпожа, была, значит, остается только отправить людей на острова, найти Пантора или Мессера и вытряхнуть из них подробности. Уж владелец книги знает о ней всяко больше, чем сторонние свидетели.

– Прекрасно, – кивнула Ионея. – Надеюсь, в вашем ведомстве умеют «вытряхивать подробности».

– Можете не сомневаться, – изящно склонил голову Деранс.

– Прекрасно, – повторила высокая гостья. – В таком случае вы лично отправитесь на острова и если не найдете книгу, то вытряхнете все самые мельчайшие подробности о ней и ее местонахождении.

Женщина встала. Деранс угодливо подскочил следом.

– Не провожайте меня, капитан. Лучше займитесь сборами. У вас не много времени.

Деранс поклонился. Ионея вышла. Тихо хлопнула дверь, и Жорж остался в кабинете один. Лишь висел на стене портрет новой главы ОТК и витал легкий пряный запах ее духов.

Капитан посмотрел на портрет и кисло улыбнулся. Ехать на острова не хотелось, но лучше отправиться туда в командировку, чем быть сосланным. А последний вариант весьма прост в исполнении. Уж это Деранс знал очень хорошо в силу своей работы.

– Как будет угодно, госпожа, – тихо произнес капитан и поклонился портрету.

Орландо оказался прав: городскую охрану интересовало лишь то, что происходит в городе. Или беглецам просто повезло. Так или иначе, их никто не преследовал.

Путешествие через лес вглубь острова можно было назвать даже скучным. А чего интересного? Днем они шли по лесной дороге. Иногда сворачивали с нее чуть в сторону, когда возникало опасение нарваться на лихих людей или нелюдей. Впрочем, опасения были напрасными. Здесь никто не промышлял разбоем.

На четвертый день вышли к одинокой сторожке. Хозяин крохотного домика на опушке леса – старый маг со странным именем Тюссон, – увидев гостей, даже обрадовался.

– У меня никто не бывает, – жаловался он, собирая на стол, суетясь с горшками и кувшинами. – Уже много месяцев. Я ведь здесь, почитай, лет сорок живу. Прежде все время заходили. Всякие. Чаще чем-нибудь поживиться, реже просто мимо шли.

– А сейчас? – вежливо спросил Пантор, хотя ответ был ясен заранее.

Тюссон поставил перед молодым магом миску с бобовой похлебкой. Сел напротив.

– Приятного аппетита. А сейчас никого. Даже разбойников не стало. Со стороны берега они давно перевелись. Власти постарались. А теперь и на всем острове их тоже не стало. Как появился Витано, так пропали разбойники. Говорят, правитель города с ними безжалостен.

Орландо демонстративно отвернулся к окну. Про местных разбойников и он, и Пантор были наслышаны. Большую часть тех, кто грабил на дорогах, составляли как раз мертвяки.

– А я слышал, что правитель Витано благоволит неживым.

Старый маг посмотрел на Орландо, перевел взгляд на Пантора.

– Упырям-то? Благоволит. Так вы не путайте мертвяков с бандитами. Если большая часть бандитов неживые, это вовсе не значит, что каждый мертвяк – бандит.

– Редко встретишь человека, который это понимает, – подал голос Орландо.

– Я многое понимаю, заблудшая ты душа. Уж вас-то, горемык, точно.

– Чтобы понять мертвого, надо умереть, – нахмурился громила.