– Господа! Господа! – захлопала в ладоши, привлекая к себе внимание, хозяйка дома. – У нас фанты! Вы не забыли?

Морозов, предупреждая Ольгин порыв, принес вазу с вещичками, по которым следовало назначать задания, поставил на стол. Перечень действий для участников игры Зорина придумала заранее и написала на бумажке. Оглашать жребий выпало Руслану Талееву.

Он встал спиной к вазе, и Ольга вытащила первым перстень Марии Варламовны. Все затаили дыхание.

– Что сделать этому фанту? – торжественно спросила Вершинина.

– Рассказать любимую историю, – прочитал по бумажке Руслан, и по гостиной пронесся вздох разочарования.

– Что сделать этому фанту? – спросила Ольга, вынимая из вазы часы Талеева.

– Изречь пророчество, – прочитал тот.

Дальше разыгрывались «рассказать стихотворение», «поцелуй», «танец на бис», «пантомима» и «признание в любви», но уже без интереса. Зорина бросилась спасать положение.

– Ко мне пришло семеро гостей! – воскликнула она, обводя присутствующих многозначительным взглядом. – За окнами холодная, вьюжная тьма. Время приближается к полуночи… Семь – число таинств! Семь престолов, семь печатей, семь ангелов и семь дьяволов! Магический предел, за которым раскрываются врата непостижимого…

– Не призывайте духов тьмы, уважаемая Тамара Ивановна! – шутливо перебил ее Борис Герц. – Это небезопасно!

Но Зорина не дала сбить себя с избранной волны.

– Начнем игру, господа! – зловеще произнесла она, задавая тон будущим событиям. – Там ждут!

Она подняла указательный палец вверх и закатила глаза, остальные невольно подняли головы, сопровождая ее взгляд.

– У нас будто не фанты, а сатанинский обряд, – пьяно хихикнул Морозов.

На него зашикали. Играть, так играть. Сильный порыв ветра со снегом распахнул окно, заранее незаметно приоткрытое Тамарой Ивановной, ворвался в комнату, обдавая гостей ледяным дыханием ночи.

– Ой! – пропищала Ольга Вершинина и спряталась за широкую спину майора.

Андрей Чернышев криво улыбнулся, господин Герц промокнул платком вспотевший лоб.

– Начнем, судари и сударыни! – подыгрывая Зориной, заявила Мария Варламовна. – Моя любимая история… невероятно жуткая, замораживающая кровь в жилах того, кто ее услышит. Где моя жертва?

Она посмотрела сначала на Чернышева, дожидаясь, пока тот не занервничает, а потом ее взгляд остановился на Вершинине.

– Идите сюда, сударь, – вкрадчиво сказала она, поманив молодого офицера рукой. – Вы готовы принести свою душу на алтарь древней, ужасной тайны, которая… убивает?

Вершинин залился краской, затем побледнел, опустил глаза и… кивнул головой. С Машей он был согласен на все.

Тамара Ивановна от души наслаждалась происходящим: в ее гостиной бушевали настоящие страсти! Давно она так не развлекалась.

– Вынуждены покинуть вас, господа, ровно на пятнадцать минут, – улыбнулась Симанская, беря Сергея под руку и увлекая его к двери. – Именно столько длится страшная история о любви, сокровище, смерти и магическом заклятии. О-о-о! Какие леденящие кровь подробности придется вам услышать, мой верный рыцарь!

Они вышли за дверь в полной тишине. Гости оживились, дабы скоротать время, потянулись к выпивке и закуске. Господин Герц неловко задел бокал с вином, и по скатерти растеклось красное пятно.

– Кровь! – дурашливо закричал Морозов, указывая на пятно пальцем. – Недобрый знак!

Присутствующие засмеялись, но как-то скованно. Ольга переживала за брата, проникаясь его состоянием. Тамара Ивановна с аппетитом поглощала бутерброд с икрой. Герц пил коньяк, заглушая приступ сексуального желания. Андрей Чернышев остро завидовал Вершинину – он дорого бы дал, чтобы оказаться на его месте. Проклятый щенок уводил у него из-под носа любимую женщину, а он продолжал сидеть, как ни в чем не бывало, и жевать, когда ничего в рот не лезет!