Но поговорить нам не дали – слуги настойчиво демонстрировали обещанное хозяином гостеприимство. Зазывали за собой гостей, окружили Рейна и его дружину, так что серьезный разговор пришлось отложить до вечернего приема – прибывшим давали время отдохнуть после долгой дороги.

Затем был прием, на который я явилась в изумрудного цвета платье по центинской моде, зато с заплетенными в множество косичек волосами, как любили носить в Остаре. Маиса потратила на новую прическу почти два часа своего и моего времени, но заявила, что таким образом я удивлю гостей, а заодно порадую шейха.

И я согласилась на подобную экзекуцию, но не ради гостей. Подумала, что хорошее настроение Рореда мне не помешает, раз уж нас ждала серьезная беседа о моем будущем.

Только вот шейха этим вечером ничего не радовало – пусть с его лица не сходило любезное выражение, но я чувствовала снедавшее Рореда беспокойство. Казалось, в своих мыслях он пребывал далеко от этого места, где устроили роскошный пир для заморских гостей, и, несмотря на свои попытки поддержать разговор, был не слишком внимательным даже к Эрвальду.

Поняв, что связной беседы с Роредом не получится, принц пригласил меня выйти на балкон, якобы чтобы подышать насыщенным ароматами ночных цветов воздухом.

Я знала, что Эрвальд давно уже хотел побеседовать со мной наедине, потому что в зале для торжеств сделать этого не получалось, и дала свое согласие. Нам нужно было поговорить!

Впрочем, на балконе одиночество тоже оказалось с натяжкой.

Многостворчатые стеклянные двери были широко распахнуты, и нас прекрасно было видно всем пирующим – гости из Хастора и Хъедвига сидели на низких софах или возлежали по остарским традициям на подушках возле длинных, заставленных невероятными вкусностями столов.

Кстати, Хания по центинской традиции должна была взять на себя роль хозяйки, но сегодня она выглядела бледной тенью самой себя. Постоянно отводила глаза, если я оказывалась рядом, и бормотала что-то неразборчивое, когда я спрашивала, все ли у нее в порядке.

Зато Роред отводить глаза от меня не собирался. Не отрываясь, смотрел на нас с Эрвальдом, а мой телохранитель и вовсе потащился следом и застыл возле балконных дверей.

И я подумала… Неужели они боятся, что мне угрожает опасность? Или же опасаются, что я сбегу в остарскую ночь вместе с хасторским принцем?

Заодно я видела, как не спускал с меня глаз Рейн Бергссон.

Ревнивых? Вряд ли.

Мне казалось, он просто смотрел.

– Рад, что с тобой все в порядке, – произнес Эрвальд, когда мы подошли к балюстраде.

Хотел взять меня за руку, но я не дала, покачала головой. Сделала шаг в сторону, затем прислонилась боком к мраморным перилам.

Странным образом рядом с Эрвальдом я не чувствовала ничего – ни радости от его присутствия, ни раздражения, ни… Словно встретила старого знакомого, который мог бы помочь мне разрешить одну проблему.

Если, конечно, это совпадет с его планами.

Но у меня были свои собственные. Я хотела поскорее отсюда выбраться и собиралась уговорить Эрвальда взять меня с собой в Хастор.

– Я тоже рада, – сказала ему. Затем все-таки не удержалась: – Хотя выжить было непросто, ведь Райар Кеттер дважды пытался меня убить!

На красивое лицо принца набежала тень.

– Райар Кеттер граф Триронга? – недоверчиво переспросил он. – Но ведь именно он сообщил мне, что тебя похитили и везут в сторону Остара! К тому же Райар старался тебя отбить, но был серьезно ранен – как сам, так и его дракон. Заодно его Орден потерял несколько своих всадников, убитых в попытке тебя спасти.