Горячая вода приятно греет тело. Я стою под душем, подставив струям лицо. Воспоминания уносят в тот день, когда я впервые увидела Рустама голым в душе, затем в тот, когда мы впервые занимались любовью сначала в постели, а потом в ванной. На удивление наша страсть не угасла, просто изменилась. Стала более глубокой, бережной, трогательной. Говорят, с годами любовь гаснет, блекнет, но это наверное какая-то ненастоящая любовь. Хорошо, что у нас она настоящая. А ведь были моменты, когда я думала, что нет, когда пыталась убежать, отказаться. Слава богу, не отказалась.

Опускаю взгляд на свое тело, внимательно разглядываю грудь, живот и бедра. Скоро я начну меняться. Одно дело страсть и любовь, когда в тебе толком нет изменений, и другое, когда твой живот уведичивется, появляются растяжки, лишний вес... Останусь ли я для Рустама такой же привлекательной? Подобного испытания наши чувства еще не проходили.

Неожиданный шорох сзади заставляет вздрогнуть и обернуться. Я вижу за стеклом двери душевой кабины мужа. Он открывает ее и заходит внутрь ко мне абсолютно голый. Сразу прижимается грудью и членом к моей спине и ягодицам.

- Что это ты так себя разглядывала? - выдыхает он мне на ухо и кусает мочку, ладонями скользнув по животу и ниже.

- Как ты вошел? Я же закрывала дверь! - игнорирую его вопрос, при этом выгибаясь и позволяя себя гладить.

- Можно подумать, ее так сложно открыть, - хмыкает муж и раздивгает пальцами половые губы.

6. 6 глава

Яна

Следующие два дня проходят в каком-то ускоренном режиме, или же я стараюсь себя в этом убедить, потому что Рустам постоянно на работе, а я схожу с ума. "Это важно" - отвечает он мне, когда я спрашиваю, возможно ли как-то отложить или перенести дела. Я давно привыкла к графику мужа, сейчас меня беспокоит только Амилия, которая впадает в настоящий игнор и практически не общается со мной. Мне трудно даже спросить, поговорила ли с ней мама, потому что девочка абсолютно ни в какую не идет со мной на контакт. Апогеем всего этого становится сообщение Рустама о том, что ему придется снова лететь в Питер. Он говорит мне об этом по дороге в аэропорт утром того самого дня, когда Амилия собиралась идит вечером на концерт.

- Я бы вас с собой взял, но на ближайший рейс нужно успеть, иначе встреча не состоится. Потерпи до завтрашнего утра.

- Боже, Рустам, ты ведь знаешь, какой сегодня день! Я тут с ума сойду, потому что боюсь, что к вечеру Ами устроит мне настоящую истерику. 

- Не устроит. Нам с Эдие удалось все-таки мирно обсудить вопрос о воспитании нашей дочери, и мы пришли к мирному соглашению. Сегодня она поговорит с Амилией. Я думаю, ей станет полегче. А завтра утром мы уже вместе с тобой с ней пообщаемся, когда я вернусь. В Америку она вернется с нами.

- Ну, разумеется, с нами, - хмыкаю я, немного успокоившись. - Не здесь же мы ее оставим.

- Я не об этом. Она к нам домой поедет. На месяц-два. Для начала, - Рустам замолкает, словно дает мне время переварить сказанное, а затем спрашивает:

- Ты ведь не против, Ян?

Честно говоря, я не знаю. Вечером у меня тянуло живот и поясницу, а сегодня утром я купила в аптеке несколько тестов. Пришла пора еще раз проверить. Но так и не решилась их сделать. Наверное, сильно нервничаю и боюсь, что они могут снова оказаться отрицательными. Тогда получится, что беременность я себе придумала. Если же не придумала, то сказать об этом Рустаму я смогу не сразу, или же нам придется временно делать вид перед Амилией, что ничего особенного не случилось и сркывать факт моей беременности. До сих пор вспоминаются ее слова в магазине. Не думаю, что она будет рада ребенку, и новость может спровоцировать новые всплески агрессии и недовольства. А мы еще с существующими не справились.