– Договорилась! – процедил сквозь зубы Филатов и достал вдруг из кармана телефона, набирая кого-то по вызову.

– Ах да, жена, – распалялась еще больше обиженная и уязвленная девушка, переводя взгляд на меня, что мне совершенно не понравилось.

– Вы с ним говорите, – кивнула на мужчину, который, видимо, вызывал охрану.

– Клуша! – выплюнула из себя Лена и глянула на меня с неподдельной ненавистью. – Насколько же надо не уважать с-себя, чтобы терпеть измены м-мужа? Да он меня прямо в вашей постели…

– Фу, не хочу этого слышать, – фыркнула и заткнула уши, мне этих грязных подробностей не надо.

– Заткни рот! – тихо рявкнул Константин, у которого, казалось, налились кровью глаза.

– А ты чего меня затыкаешь? Сегодня он вообще какую-то уродину в очках приводил, пока тебя, клуши, дома не было. Ему даже со страхолюдной лучше, чем с тобой!

В этот момент я слегка рассмеялась, ведь этой уродиной, как она меня сейчас обозвала, видимо, являлась я. Без косметики и очков она меня не узнала, впрочем, неудивительно.

– Константин Олегович, вызывали? – вдруг раздался парный сонный тандем из мужских голосов.

У дверного порога стояли парни в черной форме и с нашивками. Охрана, как я понимаю, оперативно однако.

– Девушку увести и больше не запускать, внести в черный список, – кивнул на замолчавшую Лену, которая смотрела на него во все глаза, казалось, не веря в услышанное.

– Костя? Ты же не серьезно? Ты же меня не бросишь? – ее жалобный тон не возымел действия.

А вот я поразилась этой метаморфозе. В ее глазах был страх осознания содеянного, и что-то мне подсказывало, что протрезвела она окончательно.

А я вдруг вспомнила, что охрана внизу действительно была, даже пропускной пункт. Вот только при нашем приближении все препоны устранялись еще до нашего прохождения через пропускной пункт. Как-то так плавно мы прошли к лифту, что внимания я на остальное не особо-то и обратила.

– Пройдемте, гражданочка, – усмехнулся один из мужиков и, дождавшись разрешительного кивка от Филатова, коснулся локтя девушки.

Ее вдруг подхватили по бокам и потащили в коридор, несмотря на ее активное сопротивление. Босс не стал смотреть за этим представлением и ее причитаниями, криками, а сразу запер дверь на ключ.

– Умно вы придумали. Вот только меня забыть спросили, хочу ли я притворяться вашей женой и служить буфером между вами и вашими пассиями, – фыркнула и сложила руки на груди, сверля затылок хозяина дома.

Я всё это время стояла, прислонившись к стене. А когда прозвучал финальный щелчок, вдруг очнулась и поняла, что мы остались совершенно наедине. Филатов вдруг резко развернулся и впился в меня своим темным взглядом.

– Не беспокойтесь, Комарова, это была разовая акция, – усмехнулся насмешливо. – Когда еще вам удастся побыть моей женой.

Эта наглая ухмылка на его лице взбесила, я стиснула кулаки и прищурилась, но ему хоть бы хны. Он вдруг опустил глаза вдоль по моему телу, и я внезапно поняла, что почти голая сверкаю тут своими коленками. Спохватилась и стянула майку пониже, чтобы прикрыть хотя бы бедра. К ним он интерес потерял и скользнул глазами выше, задержавшись на моей груди. Его зрачки расширились, дыхание участилось, а челюсти сжались. Мы стояли напротив друг друга в полной тишине.

– Зря вы это сделали, Комарова, – прохрипел вдруг Филатов, не отрывая взгляда почему-то от моей груди.

Я опустила глаза и ойкнула, отпуская майку и натягивая ее до самого подбородка. Слишком старая застиранная ткань сыграла со мной злую шутку. Прикрыть бедра я прикрыла, но сработал закон физики: в одном месте вещи увеличилось, в другом – убавилось, а учитывая, что лифчик на ночь я снимаю, несложно догадаться, какое мое богатство лицезрел всё это время Константин.