- А как же тропа, последний путь и все такое?

- Это и есть последний путь, Лисанна. Дальше только вечность. Фейрос лишь направляет, не позволяет духу плутать.

- Подожди, я совсем запуталась. Объясни толком, Рошар. Вы верите, что, умирая, лотр просто уходит в небытие, так? Его дух покоится вместе с телом там, куда его определили родные, я верно поняла?

- Все верно, Лисанна. Твоя вера более приятна, она дает надежду, только вот нет второй жизни, нет второго шанса. После смерти уже ничего нет, только вечность.

- Но сюда ты приходишь в надежде, что твой отец тебя услышит?

- Да нет, - заложил руки за спину Рошар, небрежно облокачиваясь на одну из каменных стен. – Сюда я прихожу не для него, а для себя. Здесь чувствую, что он рядом. Говоря с ним, не рассчитываю на ответ, понимание, прощение или что-то еще. Лишь на облегчение от разговора с близким.

- Теперь понимаю. Но почему ты не поговоришь с мамой? Она ведь жива и может не только выслушать, но и ответить.

- Я много говорю с мамой. Ее советы не раз и не два пригождались мне в жизни. Но мама, это мама, Лисанна. Отец был мне другом. Мы работали вместе несколько лет, это были… запоминающиеся годы. Он был удивительным человеком. Простым с родными, жестким с преступившими закон, понимающим со всеми. Его уважали и любили на работе, повелитель прислушивался к нему. Всегда. Светлейший предлагал мне должность отца, только я не захотел. Не смог. Предпочитаю быть просто советником.

Почувствовала странный холодок, будто ветерок пронесся мимо, едва касаясь. Поежилась, обхватывая себя руками.

- Замерзла? Давай возвращаться.

Рошар шагнул ближе, подавая руку. В одной я удерживала энергетический шарик, другую протянула лотру. Мы поднялись уже на последнюю ступень, когда что-то заставило меня оглянуться. Взгляд. Я будто почувствовала чей-то взгляд. Но сколько ни всматривалась в темноту склепа, так и не поняла, откуда он исходит.

- Ты обещаешь, что все каменные ящики откроют? – замерев на последней ступеньке, не дала Рошару подниматься, пока не услышала твердое обещание.

Это меня немного успокоило, примирило. Гробы откроют, истлевшие тела без труда выпустят метущиеся души. Они смогут уйти к Всевышним, получат шанс на перерождение.

Подняться из каменного мешка оказалось на удивление приятно. Несмотря на обилие деревьев, лучи светила все же пробивались, согревая, разгоняя уныние этого места.

В последний перед походом во дворец день я решила взять выходной. Двери лавки закрыла, Харишаф написала крупными буквами на деревянной панели у входа, что сегодня лавка травницы Лисанны не работает. Тшани получила отгул, а я решила посвятить день себе. Высплюсь, схожу на рынок, мне как раз только вчера привезли новый чан для купальни взамен испорченного, присмотрю какие-нибудь ароматные мыльные составы, поищу лавку подешевле, где можно было бы купить пару комплектов домашней одежды, белья и халат. Рошар обещал после обеда прислать мастерицу, что поможет с прической. Стыдно признаться, но сама я об этом даже не подумала.

Войдя в спальню, уже перед сном, окинула восхищенным взглядом платье – подарок Рошара. Невероятное. Летящая ткань, серебристая основа, тончайшая вышивка, сотканные будто из паутины рукава. Такое даже надевать страшно. Провела ладонью, легонько касаясь. Прохладная ткань приятно льнула к коже.

Помимо воли я волновалась перед завтрашним днем. Каков местный правитель? Как он отнесется к моему вмешательству в жизнь Аорши? Как воспримет идею переселения детей? Рошар на моей стороне, это многое значит. Но он честно сообщил, что не гарантирует того, что все получится. Что все будет зависеть от решения светлейшего повелителя Аквадии. Значит, нужно сделать все, чтобы расположить его к себе, попытаться вызвать сочувствие к бедным аоршцам. И если для этого нужно соорудить у себя на голове подобие того, что мастерит льяра Стефани, надеть вот это великолепное платье и побольше улыбаться – уверена, я справлюсь!