– Одну минуту… Вы говорите о крупных развертываниях войск. А если развертывание не требуется? Скажем, террорист-одиночка…

– Тогда этот человек справляется с проблемами сам, сэр.

Президент посмотрел на министра поверх сползших на нос очков.

– Я полагаю, что, если я спрошу, каким именно образом он справляется с ситуацией, мы оба попадем в неприятную ситуацию, верно?

– Наверняка, сэр…

Про себя профессор Равен подумал, что им повезло с президентом. Юридическое образование было и у его предшественника, но тот не был практикующим прокурором. Практикующий прокурор в результате своей практики приобретает особый склад ума и особые навыки решения проблем. Американская система правосудия предполагает возможность заключения сделки с правосудием – подсудимый соглашается признаться в чем-то, а прокуратура отказывается от остальных обвинений и договаривается о наказании, которое будет назначено. Это выглядит цинично, и наверняка это и есть цинизм, но если бы не система сделок, прокуратура и суды утонули бы в делах, а многие из тех, кто сейчас сидит, были бы на свободе. Задача прокурора – убрать подонков с улиц и обеспечить хоть какую-то законность. Ради этого приходится договариваться с откровенными отморозками и их адвокатами. Но именно этого и не хватало американской политике предыдущих лет: умения договариваться с преступным миром и использовать договоренности в своих целях. Вместо этого Америка гордо несла свое изрядно потасканное, заляпанное кровью знамя, не замечая, что все вокруг откровенно над ней смеются. Когда госсекретарь США в ответ на вторжение Влада Путина в Крым объявил, что это недопустимо, когда одна страна просто берет и нападает на другую – от последовавшего хохота зазвенели стекла. А это очень плохо, когда над тобой смеются…

– Европейцы знают? – задал вопрос президент.

– Некоторые, сэр. Они осознают, что их система несовершенна, но предпочитают закрывать глаза, а не действовать. Они создали систему ЕРА – Европейское разведывательное агентство для противостояния трансграничным угрозам, – но ЕРА все же очень слабо, и люди, которые руководят им, – те же самые европейцы. Позвольте вернуться к событиям в Балтийском море, сэр?

– Да, конечно.

– Так вот, сэр. Мы задействовали единственную группу, которая была доступна на тот момент и могла успеть к цели до того, как судно войдет в крупный европейский порт, после чего этот порт превратится в радиоактивную помойку. Это была группа польского спецназа JW GROM, единственная восточноевропейская группа первого уровня НАТО. Они выдвинулись к цели на четырех вертолетах, по ним открыли огонь, один из вертолетов был сбит и упал в море. Им удалось высадиться на борт корабля и вступить в бой с террористами. В результате боя оба американских оператора, участвовавших в высадке, погибли. Среди поляков один боец утонул, несколько получили ранения при штурме. Им удалось освободить судно, уничтожив террористов, но ядерное устройство так и не было обнаружено. По крайней мере, это официальная версия случившегося, которая пошла по всем каналам НАТО. Если не принимать во внимание то видео, которое прислали русские.

– А что в том видео?

– Я консультировался со специалистами, сэр. Разрешите.

Равен взял планшет и перемотал на нужное место.

– Смотрите внимательно, сэр. Вот стрелок выходит со спины. Вот он останавливается. Вот, видите, один из наших поворачивается к нему – он видит его, но не стреляет. А вот и разгадка того, почему он не стреляет. Маячок.

– Маячок?

– Да, сэр. Для обозначения дружественных сил применяются специальные маячки размером со спичечный коробок. Это необходимо, чтобы ночью не нанести удар по своим, и вообще видеть, где свои, а где чужие. На том человеке, который расстрелял наших парней в спину, был такой маячок. Вот перемотайте дальше. Видите, что он делает дальше. Первое – он выбрасывает в воду оружие. Зачем ему это? А вот зачем – это чужое оружие, оно ему больше не нужно. У него есть свое, вот он достает его. А что он делает дальше? Достает телефон. Он не наступает, не пытается вести бой, он достает телефон и звонит. Интересно кому?