Если вкратце – я просто был полезным. Говорю же, что работаю в сфере услуг. А когда уже знаешь несколько секретов, удивительным образом получаешь доступ и к другим. Люди охотно продают чужие тайны, не понимая, что при этом подставляют и себя, особенно если считают тебя союзником, недооценивают или все сразу. Потихоньку я оказался в положении, когда уже мог попросить небольшую услугу в обмен на услугу. Как выразились бы мои новые друзья, я применял финансовый рычаг, чтобы добыть полезный опыт, рекомендации, своего рода протекцию и некий рабочий капитал.

Еще какое-то время спустя я перешел из дилеров в трейдеры. Променял порошок на акции, а тому, что вдыхают из свернутой банкноты, предпочел банкноты как таковые. Чертовски мудрое решение, скажу я вам.

Нет, не подумайте. Наркотики – прекрасный бизнес, кто ж спорит. Прибыльный как в трудные времена, так и в безоблачные. Не зря же люди спускают столько бабок на дурь, не боясь даже тюрьмы?

Тем не менее, если пораскинуть мозгами, дилерство – работенка довольно отстойная. Все время осторожничаешь; часть прибыли уходит на то, чтобы умасливать ребят в форме. Доход, конечно, все равно огромный, но из-за этого бизнес притягивает крупных, опасных игроков. А если ты мертвый – на кой черт тебе деньги?

Раз уж ввязался в это дело – успей выйти, пока еще целы яйца и не перерезано горло, и двигай дальше своей дорогой. Так сделает любой, у кого есть хоть капля мозгов. Используй это как трамплин и займись чем-то столь же прибыльным, но менее опасным. Так делают умные люди. Так поступил и я.

Поразительно, как многого можно достичь, если найти свое место и стать полезным для других.

Мадам д’Ортолан

Мадам д’Ортолан сидела в оранжерее сама не своя. Ее обвинили в расизме! Да еще и человек, которого она не смогла сию же секунду наказать за дерзость. Подумать только – расистка! Здесь, у себя в особняке, она не так уж редко принимала темнокожих и евреев, хотя, само собой, внимательно следила, куда они садятся и к чему прикасаются, чтобы впоследствии всё было тщательно вымыто и продезинфицировано. Береженого бог бережет.

Но, разумеется, никакого расизма. Напротив, разве не она – в надлежащем кругу (сиречь строго ограниченном и крайне неболтливом) – рассказывала о своих так называемых «темных утехах» с участием чернокожих? Лучшим образчиком таких забав для нее был анальный секс с каким-нибудь неистовым нубийцем. Про себя она называла это «спуститься на Севр-Бабилон» – самую глубокую, мрачную и самую волнующе опасную из известных ей станций метро.

Расистка!.. Вы посмотрите, какая наглость!

Разговор прошел примерно так:

– Oui? [7]

– Теодора! Я рада, что удалось поймать тебя дома.

– Ах, это ты, миссис М.! Надеюсь, тебя мы тоже когда-нибудь поймаем.

Миссис Малверхилл предпочла сразу перейти на английский – верный знак, что разговор деловой, а не просто болтовня. Уже довольно давно они не созванивались ради светской беседы.

– Могу я полюбопытствовать, где ты?

– Разумеется, можешь, – любезно произнесла миссис Малверхилл, – однако не жди содержательного ответа.

Мадам д’Ортолан почувствовала себя уязвленной.

– Хватило бы простого «нет».

– Да, но я предпочитаю выражаться точнее. Как поживаешь?

– Прекрасно, если тебя это действительно волнует. А ты?

– Терпимо. И меня это правда по-своему волнует. Позволь рассказать, зачем тебе звоню.

– Хорошо. Сколько лет, сколько зим… Интересно, что случилось.

– Ходят слухи, будто ты планируешь раскол Совета.

– Это выше моих скромных сил, дорогая. Хотя, боюсь, раскол уже произошел.