Он спросил насмешливо:

– Ты что, хочешь жить вечно?

Я смолчал. На этот вопрос во все века и тысячелетия во всех странах и при всех режимах отвечали одинаково. И вопрос давно превратился в риторический, который не требует ответа.

Но я впервые готов был дать ответ, который Коля никак от меня не ждет. Ответ, который должен б прозвучать смешно…

И я смолчал.

Коля покосился в сторону телевизора, все-таки включил, но Светлана убрала звук до минимума, Коля всмотрелся в быстро мелькающие кадры хроники.

– Вот, – сказал он с возмущением, – американцам понадобилась нефть, и напали на Ирак. А если понадобятся балалайка, валенки и, страшно подумать, водка? Кстати, а почему это у тебя водки нет? Ты кто, горбачевец?

– Зато вино осталось, – сообщил я, защищаясь.

Он встрепенулся.

– Где? Я не нашел!

– Вон в ящике, – сказал я и указал пальцем.

Он с торжеством вытащил красивый деревянный футляр, а из него – литровую бутылку причудливой формы. Когда-то мне подарили, я такую красоту открывать не стал, спрятал в ящик, постепенно забыл, а при запое в помрачении лакал только водку из холодильника.

На столе появились три рюмки, Светлана свою тут же перевернула вверх дном, еще на службе, я помотал головой – нужно сегодня закончить срочную работу и сбросить по емэйлу, Коля вздохнул и налил себе одному.

– Ну вот, опять, нет повода не выпить. Жизнь прекрасна, удивительна, если выпить предварительно. Все взаимосвязано: живешь – хочется выпить, выпьешь – хочется жить. Года приходят и уходят, а выпить хочется всегда…

Светлана мягко улыбнулась, Коля неисправим, говорит будто фразами из расхожих анекдотов, но все от того, что человек чувствует ущербность своего языка, хотел бы что-то сделать, но не может, ума и образования не хватает, вот и украшает свои речи перлами из анекдотов, афоризмов, услышанных сентенций, и речь его уже ярче, интереснее, а то и остроумнее.

Коля вскинул рюмку и посмотрел на просвет.

– Красиво… Как будто смотрю на закат Европы. Хорошее вино! Вообще жизнь без женщин и вина бесполезна и скучна. Говорят, красное вино полезно для здоровья. А здоровье нужно, чтобы пить водку. Или я это уже говорил? С моим здоровьем я могу выпить больше пол-литра! И больше литра могу. И даже больше полутора!

– А меньше ста грамм слабо? – спросила Светлана.

Он обиделся.

– За кого ты меня имеешь? За лилипута? Думаешь, я не пробовал вообще бросать пить? Вот только дня три тому пытался бросить. Утром осознал: недобросил…

Она засмеялась.

– Плохо размахнулся?

– Не знаю, – признался он. – Наверное, потому, что я вообще-то на вещи смотрю трезво. А если смотреть трезво, то хочется выпить. Вон смотри, по новостям опять говорят, что Россия близка к самоубийству. Да мы и сами знаем, что без приезжих страна вымрет, с ними – развалится. Уже через десять лет число граждан России… не русских, а вообще граждан!.. сократится со ста сорока до сотни миллионов человек. Вымирающие окраинные территории заполнятся мигрантами из других государств. Уже вот-вот Дальний Восток станет китайским… А этих проклятых чучмеков я бы вообще всех перестрелял! Жили бы в своих горах, так нет же, поналезли…

– Ненавижу, – согласилась и Светлана. – Наглые, грязные, вонючие… и туда же: «Дэвушка, давай будэм знакомы!»

– Перестрелял бы, – повторил Коля, налил и снова выпил. – Хуже негров.

– Да и негров в Москве уже хватает, – снова согласилась Светлана. – Но чурок, конечно, больше. Куда смотрят наши бритоголовые?

– Надо бы как-то помочь ребятам, – сказал Коля. – Все им сочувствуем, а помочь, так языки втягиваем в задницы!