- Правильно сеньора Мадуро сказала: ты трещотка, - я показала Карле язык. - Не надо тебе туда лезть, мало ли что.

Подруга фыркнула.

- Даже не думай, что я это приключение пропущу. Что сейчас будем делать?

Пожав плечами, я огляделась вокруг себя.

- Возьмусь за готовку. Нужно сеньоре Мадуро помочь, Пако Карвальо нормальной еды отнести, ну и на продажу. Браться за переоборудование баркаса деньги еще как понадобятся.

Карла подхватилась.

- Тогда я вот что: пробегусь сейчас по всем нашим парням, которые смогут помочь. Пусть вечером приходят. Всё равно я в готовке не сильна, мать меня и не подпускает. Говорит, криворукая я. А я думаю, что ей просто нравится делать всё самой. Мне только так - помыть, почистить. Ну, я побежала, - девушка чмокнула меня в обе щёки.

- Подожди! - окликнула я её. - Совсем забыла спросить: как там доктор Перес? Он же провожать тебя вчера пошел?

Карла порозовела, и глаза её засветились.

- Проводил! До самого дома проводил! Мы еще стояли болтали. Может быть, если бы он был посмелее, то обнял бы меня, - она закатила глаза. - Только мать меня заметила и стала горланить, домой звать. Пришлось распрощаться. А сегодня у него не рабочий день в больнице.

- Ясно, ясно. Беги, - рассмеялась я, - тебя если не остановишь, до утра рассказывать будешь.

Карла послала мне еще два поцелуя, теперь уже воздушных, и исчезла.

А я стала обдумывать, что же мне такого приготовить, чтобы убить сразу трёх зайцев. В итоге решила напечь небольших - размером с две ладошки - полуоткрытых пирогов с рыбой, сыром и вялеными томатами. Для сеньоры Мадуро же наготовить целый котелок рыбных тефтелек. Потом она сможет подавать их своему проглоту-хозяину с разными гарнирами и соусами. Какой-то погреб или холодильник в доме наверняка был, значит, этого ей хватит на несколько дней точно. А Пако Карвальо сложу в корзинку и того, и другого.

Ну и принялась за работу. Через несколько часов три корзины были наполнены доверху, а я изрядно умоталась.

Вечерело. Руки слегка дрожали от усталости. Выйдя в очередной раз на задний дворик, чтобы помыть посуду, я кинула взгляд на рощицу. Оливы и лимоны чуть покачивались, по ним скакали птички, порхая с ветки на ветку, поклёвывали плоды. Между деревьями вилась тропинка. Только теперь я заметила её.

Залив посуду водой, я оставила её откисать и пошла исследовать эту часть пока что еще своих владений. Роща оказалась внушительной: я шла в одну сторону как мне показалось минут десять. Правда, то и дело останавливалась просто подышать, посмотреть. Небо с розово-оранжевым отливом мягко переходило в голубоватый цвет листьев с шапками оливок, кора тоже была окрашена сейчас в теплый рыжеватый цвет. Тропинка почти заросла: видимо, в последнее время здесь редко кто ходил.

Дойдя до скал, я обнаружила здесь небольшую потемневшую от времени деревянную скамеечку со спинкой. Рядом тоненькой струйкой капал с камней крошечный водопад, не больше, чем из садовой лейки. В зеленой траве росли какие-то невысокие голубые цветочки с синими шариками соцветий на плотненьких стебельках. Место дышало покоем, хотелось побыть здесь подольше.

Я умылась кристально чистой водой, потом, не удержавшись, подставила под струю голову и шею. Только сейчас почувствовала, что здорово припеклась на кухне. А здесь, в ущелье, было так прохладно.

Вспомнив, что вскоре Карла должна была привести ко мне ребят, я заторопилась обратно, пообещав себе, что при первой возможности вернусь сюда. Мне подумалось, что влюбленные Давид и Росария часто бывали здесь вместе. А потом и с маленькой Габриэлой гуляли.