Черная вуаль дочери великого магната в момент похорон прятала вовсе не горе или стыд. Мария очень редко показывалась на людях, ее лица никто не видел, кроме членов совета директоров отцовского концерна, в который она входила по настоянию отца. Тогда-то она и познакомилась с Дмитрием. Свадьбу играли на греческих островах, так что в светскую хронику ее фотографии не попали. В город Мария выходила инкогнито, на улицах ее не узнавали. Она избегала публичности, не стремилась заводить друзей. Считала себя самодостаточной, много читала, слушала классическую музыку, любила смотреть старые голливудские фильмы с непременным хеппи-эндом. Тряпки и бутики ее не возбуждали. Все эти черты она унаследовала от своей матери, безвременно ушедшей. Маша ее не помнила, зато отец ей часто говорил:

– Ты вылитая мать, но характер мой достался. И это главное. Тебе можно доверить дело моей жизни. Ты своего не упустишь, у тебя крепкий кулак. Я мечтал о сыне, но Бог дал дочь. Теперь я не жалею об этом. Мужики в наше время примитивны и прямолинейны, им не хватает гибкости и склонности к интригам. У тебя есть и то и другое.

Дочь помнила эти слова. У нее перед глазами был прекрасный пример, она видела все достоинства отца и все его недостатки. Он обладал безмерной жестокостью и алчностью, поэтому нажил себе врагов больше, чем друзей. Ненужное девушка умела отбрасывать, а полезное впитывала, словно губка.

Церемония длилась долго и была утомительна. Наконец гроб опустили в землю и люди начали медленно расходиться. Дмитрий усадил жену в машину, и они выехали на набережную. Маша, сидя на заднем сиденье, переоделась в обычную скромную одежду.

– Высади меня возле универмага.

– У тебя дела?

– У меня только дела, в отличие от некоторых. Езжай домой и жди. Я уже подписала указ о твоем назначении генеральным директором. Теперь можешь разыгрывать из себя олигарха, а я буду, как и была, всего лишь твоей женой. Избалованной и разгульной алкоголичкой. Сопьюсь с горя. Найди еще такую, которая смогла бы играть роль прилюдной неудачницы. Ты же смог найти шлюху для отца.

– Тебя очень трудно заменить. Точнее, невозможно.

– Ты слышал, что я сказала? Теперь делай.

Машина остановилась возле универмага. Из нее вышла совсем другая женщина – с другим цветом волос, в темных очках, в скромном строгом сером костюмчике офисной секретарши. Она дождалась, пока муж отъехал, потом свернула за угол, где ее поджидали скромные «Жигули». Маша села рядом с водителем, это был муж Лиды, майор милиции Степан Соснин. Толковый мужик, талантливый опер, хладнокровный, а главное, сообразительный. Ему не приходилось повторять одно и то же дважды, он не задавал лишних вопросов.

– Соболезную, Мария Аркадьевна, – сказал он.

– Это звучит, как «желаю вам доброго пути». Теперь я должна послать тебя к черту.

Машина резко сорвалась с места.

– Нашел кого-нибудь?

– Да. Подходящая кандидатура. Взял его с поличным на квартире, где полно наркоты. Лет десять может схлопотать. Парень тут же скис и рассказал уйму интересного. Все разложил по полочкам. Эту информацию можно будет использовать. Я сделал фотографии, опись, составил протокол, только числа не поставил и не стал вызывать своих. Он согласен на все условия. Если я дам ход своим бумагам, парню конец. Наркоту мы вывезем, а в нужный момент сможем вернуть все на место и арестовать его. Тогда я и поставлю число под протоколом.

– Грамотно. Но только он сбежит от нас через пару дней.

– Он местный, никогда ни в чем не подозревался. Коммерсант средней руки. А бежать ему некуда. В городе больная мать-старуха, когда-то была актрисой, еще жена и близняшки, две девочки восьми лет, учатся в лучшей музыкальной школе. Ну и куда он побежит?