Еще раз окинув взглядом мужчину, она поправила себя: не эльф, полукровка. Или даже четвертькровка – высок, как эльф, но крепкие плечи и широкая грудь указывают на родство с человеком. Или с оборотнем, но такого не бывает – эльфы с блохастыми не ладят.

Иржин решила не усугублять ситуацию извинениями и сделать мужчине комплимент, чтобы перекрыть ощущение от ее хамства:

– Вам невероятно идет этот цвет волос. Уверена, все прочие лишь жалкие подражатели. Приятно было упасть в ваши в руки, милорд.

Альфонзо остолбенел, а Иржин, погладив его по плечу, устремилась дальше. Она была до крайности довольна собой. Ведь даже папа говорил, что запоминается сказанное последним. А своими последними словами она порадовала эльфа-альфонза. Ведь порадовала же? Теперь нужно выйти на площадку для ленвиндов. Во дворце ее недавно перенесли – летучий транспорт стал слишком популярен, и на старой площадке места хватало не всем.

«Два поворота направо, затем один налево и третья аллея от фиолетовых роз», – припомнила про себя Иржин и радостно кивнула: точно! Широкая пустая площадь, над которой парят ленвинды. И несколько слуг в ливреях королевского дома.

Задрав голову и прищурившись, леди дер Томна нашла взглядом их семейный ленвинд. На днище были нарисованы зелено-желтые грибочки – чтобы всегда можно было найти.

«Ленвинд здесь, значит, папа еще на балу». Леди дер Томна нахмурилась. Улететь и оставить отца добираться до дома самостоятельно? Это поступок плохой дочери, определенно. Но Тевон дер Томна ясно сказал: если что, брать ленвинд и не выдумывать глупостей. Потому что взрослому мужчине проще добраться домой, чем юной и безголовой девице в бальном платье.

«И что выбрать? Ослушаться отца, но оставить ему средство передвижения или послушаться, но заставить его просить чужой ленвинд?»

Пока Иржин раздумывала, к ней подошёл слуга. На груди у него был приколот треугольный металлический знак. Этот знак говорил о том, что мужчина дал кровную клятву и его верность принадлежит роду Траарнских. Такой же треугольник, только со стилизованными крыльями, носят и крылатые гонцы.

– Номер, – равнодушно бросил слуга.

– Что? – Иржин засмотрелась на начищенный отличительный знак.

– Под каким номер припаркован ленвинд, – так же равнодушно сказал мужчина.

– Триста шестьдесят один, – ответила Иржин.

– Дер Томна отец, дер Томна дочь. Ваш отец планирует воспользоваться общественным ленвиндом?

– Вероятно. – Она нервно поежилась.

– Иржин, вы сбегаете с бала?

Валдерис. Она настолько отвлеклась, что даже не услышала, как кто-то приближается! Вопиющая безответственность.

«А точнее, обычная усталость». Леди дер Томна не терпела ложь ни в каком проявлении. Увы, ей не под силу провести на ногах весь день и большую часть ночи и при этом остаться свежей и бодрой.

Сжав кулаки, она повернулась к Валдерису и постаралась вежливо ответить:

– Уже светает. Порядочным девицам пора домой.

– Я сам вас доставлю. Ещё неизвестно, куда именно вы собрались. Я не могу допустить вашего грехопадения. – Он неприятно улыбнулся и добавил тихим, угрожающим тоном: – Я возьму вас любой, леди. И мое к вам отношение будет зависеть только от вас. Не делайте глупостей в надежде избежать нашего счастливого брака.

У Иржин от ужаса засосало под ложечкой. Здесь всего один свидетель и тот делает вид, что его здесь нет. Если Валдерис увезет ее и обесчестит… В этом случае от брака не спасет ничто и никто. Закон суров – насильник обязан покрыть позор девицы и жениться на ней. Как будет жить девица – никому не интересно, главное, что позор прикрыт.