– В Нью-Йорке.

– Сколько вам лет?

– Скоро девятнадцать.

Том дал бы ему меньше.

– А у вас есть разрешение на работу?

Впервые с момента встречи паренек улыбнулся:

– Нет. У нас устная договоренность. Я получаю пятьдесят франков в день. Знаю, это меньше, чем полагается, зато мадам Бутен предоставляет мне жилье. Однажды она даже пригласила меня на ланч. Всегда можно купить хлеб, сыр и перекусить в коттеджике или же пойти в кафе.

Судя по выговору, паренек явно получил хорошее воспитание, более того – правильно произнесенная фамилия владелицы дома указывала на то, что и французский ему знаком.

– И давно вы так живете? – по-французски спросил Том.

– Шесть дней, – на том же языке ответил юноша.

Том увидел впереди склонившийся над дорогой старый вяз и облегченно вздохнул: это означало, что до ворот его дома осталось всего каких-нибудь пятьдесят шагов.

– Что вас привело в эти края?

– Ну, может быть, то, что здесь, в окрестностях Фонтенбло, много зелени. Я люблю бродить по лесу. И от Парижа недалеко. Я пожил в Париже неделю, походил, посмотрел.

Том замедлил шаг. Любопытно, отчего паренек заинтересовался им настолько, что даже выяснил, где он живет.

– Давайте-ка перейдем на другую сторону, – сказал он.

До бежевой полоски гравия, освещенной лампой над парадной дверью особняка, было теперь несколько ярдов.

– Как получилось, что вы даже знаете, где я живу? – спросил Том.

По тому, как юноша опустил голову, по тому, как дрогнул свет фонарика, Том понял, что его вопрос привел того в замешательство.

– Это вас я видел вот тут у дороги дня два-три назад, верно?

– Верно, – тихо ответил паренек. – Я встречал ваше имя в газетах – еще в Америке и, раз уж оказался рядом с Вильперсом, решил посмотреть на ваш дом.

«Так-так, в газетах, значит. Только зачем ему это понадобилось?» – подумал Том. Он, разумеется, знал, что в Штатах на него заведено досье.

– Велосипед в деревне оставили?

– Нет.

– А как же вы сегодня собираетесь добраться до Море?

– Автостопом. Или пешком.

Семь километров?! С чего бы это пускаться в столь долгий путь после девяти вечера, если тебе не на чем добраться домой?

Слева от парадных дверей слабо светилось окно: значит, экономка мадам Аннет уже у себя в комнате, но еще не легла.

– Можете, если хотите, зайти и выпить еще кружечку пива, – предложил Том, берясь за неплотно прикрытую створку кованых ворот.

Юноша сдвинул темные брови, прикусил нижнюю губу и опасливо взглянул на парные башенки, украшавшие фронтон Бель-Омбр, будто ему предстояло принять решение чрезвычайной важности.

– Я… – начал он и запнулся.

Недоумение Тома возросло.

– У меня машина. Я потом сам отвезу вас в Море, – сказал он.

Паренек молчал. В чем дело? Может, на самом деле он вовсе и не живет в Море?

– Благодарю вас, хорошо, я зайду на минутку, – наконец ответил юноша.

Они прошли через ворота. Том их прикрыл, но не стал запирать, оставив большой ключ в замке с внутренней стороны. Ночью его обычно прятали под кустом рододендрона рядом с оградой.

– К жене приехала подруга, – сказал Том, – но мы можем выпить пива на кухне.

Парадные двери оказались тоже незапертыми. В гостиной горел свет, но Элоиза и Ноэль, очевидно, уже поднялись наверх. Обычно Ноэль с Элоизой болтали до глубокой ночи либо в комнате для гостей, либо у Элоизы в спальне.

– Что будете пить – кофе или пиво?

– Как тут мило! – сказал юноша, оглядывая гостиную. – Вы умеете играть на клавесине?

– Беру уроки два раза в неделю, – с улыбкой ответил Том. – Пойдемте же на кухню.

Том свернул налево, и через холл оба они прошли в кухню. Том зажег свет и достал из холодильника упаковку «Хейнекена».