— Идем, Ри, тебе надо отдохнуть, — Скайгард быстро повел меня вперед, подальше от отца и странного слуги и непонятного разговора о неизвестных мне пискунах.

В камине горел огонь. Яркий синий огонь. А вместо дров в очаге лежали серые камни…

Дрожа, но изо всех сил стараясь скрыть свой испуг, я опустилась в кресло у камина — ноги не держали.

— Вы вообще люди? — прошептала я, боясь поднять глаза на мужа и увидеть на его лице что-то, до этого момента не замеченное мной. Вертикальные зрачки? Острые мелкие зубы во рту? Не знаю, но стало страшно до жути.

Скайгард опустился рядом со мной на корточки. У него были обычные глаза, разве что почти черные, но к этому я уже привыкла, и нормальное человеческое лицо.

— Ты привыкнешь, Ри, — сказал он. — Попробую найти нашу экономку, чтобы она приготовила для тебя чашку успокаивающего отвара.

Муж ушел, а я все смотрела и смотрела на пламя, бьющееся в камине. Если честно, я боялась оглядеться вокруг и увидеть нечто, что может напугать еще сильнее острых зубов и синего огня. Потрясений на сегодня и так более чем достаточно.

Мой свекор и слуга ушли. Какое-то время в зале было очень тихо, лишь слышалось шипение пламени. Но вот раздались шаги — твердые и решительные, принадлежащие Скайгарду, и мягкие, быстрые, легкие — кажется, рядом с ним шла женщина.

— Посмотрите на эту бедную крошку, — услышала я. — Ты устала с дороги, девочка? Взгляни, что я для тебя принесла.

Голос экономки оказался приветливым и дружелюбным, я тут же вспомнила мисс Гейви, которая в хорошем расположении духа тоже иногда звала меня крошкой. Не может хозяйка этого доброго голоса оказаться злодейкой. Я подняла глаза и вскрикнула.

Передо мной, сжимая в руках поднос, на котором стояла чашка и горкой лежало печенье, стояла… стояло… Зеленое существо, едва достающее мне до пояса, с длинным крючковатым носом и заостренными ушами, из-под тонкой верхней губы выглядывали два маленьких клыка. Зато одето создание было в форменное платье с кокетливым кружевным воротничком, а на ногах сияли пряжками начищенные до блеска лакированные туфельки.

Экономка, услышав мое восклицание, посмотрела на Скайгарда с укором и покачала головой.

— Ты не сказал ей, мальчик. Ай-яй-яй… На бедняжке лица нет!

Судя по довольному виду моего гадкого муженька, именно такого эффекта он и добивался.

— Она привыкнет, Гвен, ничего. Сейчас выпьет твоего волшебного отвара и утешится.

В речи Скайгарда, когда он обращался к Гвен, я услышала незнакомые нотки — так разговаривают со старым другом, по-доброму подтрунивая над ним. Но когда он обратился ко мне, голос вновь стал жестким.

— Подкрепи силы, Ри, и пойдем, я покажу тебе нашу комнату.

14. *** 14 ***

Нашу комнату! Я вовсе не горела желаем увидеть «нашу» комнату, поэтому, как могла, оттягивала момент. Но печенье оказалось таким рассыпчатым и нежным, буквально таяло во рту, так что скоро на подносе не осталось и крошки. Так же, как не осталось ни капли вкуснейшего отвара, отдающего медом и ягодами.

Скайгард ушел, но вскоре вернулся, как раз к моменту, когда я заканчивала трапезу. Он молча дождался, пока я поднимусь на ноги, и повел меня за собой. Гвен, пришедшая за подносом, крикнула ему в спину:

— Будь помягче с ней, мальчик.

Что же, хоть кто-то в этом доме добр ко мне...

Наша спальня располагалась на третьем этаже замка. Вернее, весь этаж находился в распоряжении Скайгарда.

— Заходи, — он распахнул дверь, пропуская меня вперед.

Да, неудивительно, что Скайгарду показалось, будто в нашем доме много вещей, ведь его спальня была обставлена весьма аскетично. Кровать, портьеры на окнах, секретер, комод, пара банкеток, камин, где горкой были сложены уже знакомые серые камни. Огонь не горел, и я поежилась, хотя еще не успела снять теплую накидку. Как же холодно здесь!