Шахова моего восторга не разделяла, её губы искривились в несколько нервной улыбке, а я продолжила.

-Алекс обнаружил какие-то характерные складки на подбородке, - я немного переврала факты, такая экспертиза имела место быть, но сравнивались две фотографии, а не картина. - Ах, простите, опять я вас задерживаю. Ну, что сделаешь, это профессиональное, на выставках мужа я всегда развлекаю гостей беседой, - я засмеялась, - быль женой художника - это нелегкая профессия, уж поверьте.

По-моему, она поверила. Еще раз пожелала мне всего хорошего, поздравила с наступающим Новым годом и мы распрощались.

Нинель умная, она должна сложить два плюс два. Интерес к ней следователя, приезд Шлейфмана, который рисовал её портрет, скелет с пулей в черепе. Вопрос, что она будет делать?

Вспомнила своего дядю Мишу, как он учил меня отвечать на вопрос сколько будет два плюс два.

-А ты, Фира, на такой вопрос спрашивай : "А таки сколько вам надо?".

После завтрака я расчиталась и отправилась в обратный путь. Пошел легкий снег и при этом светило солнце. Настроение у меня было отличное, правда, его немного портило предчувствие нерадостной встречи со следователем. "Теперь главное, чтобы Зоркий Глаз меня не придушил до конца рассказа, и помог в осуществлении плана. Должна Шахова побеспокоиться о том, что её могут опознать, обязательно должна. Самое главное понять, почему она сменила свою личность, что такого натворила страшного в прошлом".

В "Жемчужину" вернулась как к себе домой. В Сочи тоже похолодало, и небо набухло снеговыми тучами. Город погрустнел, притих, на пляже никого не было, одинокие кресла-мешки, казались брошенными, одинокими тюленями. Позвонила Саше, он был весь в работе, на вопрос не появился ли хозяин дома, ответил, что не появился, но обещал приехать на Новый год. Я немного волновалась за Сашу, вдруг Нинель решит действовать незамедлительно?

-Дмитрий Иванович, добрый день, мне необходимо с вами увидеться, - серьезным тоном сказала я и добавила, - срочно. Я уже в "Жемчужине". Может, встретимся в том замечательном кафе? - всё-таки безопасней, не будет же он меня бить принародно, и орать не будет.

-Буду через сорок минут, - скупо бросил он, я только рот открыла, но послышались короткие гудки.

Я была права, Зоркий сжимал кулаки, шипел, крутил головой, но держался. Глаза у него стали одинакового стального цвета, красивые такие глаза, кстати...Когда я замолчала, он эти самые глазки прищурил и спросил.

-Всё? - я кивнула, - Вы безрассудная, ненормальная...

-Да, - вскинула я голову, - у меня много достоинств. Но оставим мое восхваление на более романтический вечер.

Зоркий пошел пятнами, услужливо пододвинула ему кружку с чаем.

-Да согласитесь же, она должна себя проявить. Вам надо установить скрытое наблюдение за Сашей и за мной. В отеле я перебронировала номер на двоих, и на фамилию Шлейфман. Так что она знает, где будет жить художник Шлейфман.

-А откуда у вас паспорт на фамилию Шлейфман? - спросил Зоркий, выпив чаю и возвращая нормальный цвет лицу. Ну, как нормальный, если принять за норму светло-свекольный оттенок, то да - вполне себе ничего.

-Мой бывший муж и Саша двоюродные братья. И так уж сложилось, что в обеих семьях оставили фамилию деда - Шлейфман. А прадед был известным человеком, прошел всю войну, дослужился до полковника, наград у него было, весь китель увешан, Шлейфман Хаим Гершевич. И сыновей родные сестры Фаина и Регина назвали одинаково, им казалось это оригинальным. Когда мы с мужем развелись российский паспорт я поменяла, а заграничный - нет. Он же на десять лет выдается, так вот у меня еще почти год остался.