И вот после его напряженного взгляда я даже слова сказать не могу. К тому же он видит нас насквозь. И понимает, почему я не хочу знакомить их с папой. А у него видимо, уже другие планы.

— В семь вечера вы собираетесь? Может, поедем в ресторан? Я не хочу ютиться в хрущевке, — припоминает мои слова Мария.

И мне становится так обидно. Но с другой стороны хочется, чтобы они приехали в родительский дом. Эта не халупа. По сравнению с их замком, конечно меньше. Но там мы с мамой делали все с любовью. Там очень уютно и я всегда там отдыхаю сердцем.

— Это папе не понравится.

— А кто у нас папа?

— Прокурор, — отвечаю с гордостью.

Мария до этого хотела что-то сказать, но закрывает рот. Хочется, как в детстве высунуть язык и язвительно спросить: «Что нечего ответить?». Но я молчу.

— Отлично, тогда нам будет о чем с ним поговорить, — говорит отец и обходит Марию, теряя к нам интерес.

— Адрес куда приезжать, Захар. И не опаздывай, — мама тоже уходит, и мы наконец-то выходим на улицу.

— Прости. Из-за меня у тебя одни проблемы, — виновато говорит Захар.

И ведь не он виноват. Такие обстоятельства. Но мне становится приятно, что человечности в нем больше, чем во всей взятой его семьи. Именно поэтому я его не бросаю.

— Проехали. Будем выкручиваться. Только вот надеюсь, что твой отец не станет ничего говорить моему. Иначе наши головы полетят сразу, — смотрю на Захара и улыбаюсь. — Меня помилуют.

— Хорошо устроилась, — он укладывает торт в машину и открывает мою дверь. — Только чую, что тебе будет хуже, чем мне. Меня то он выкинет или посадит, а вот тебя дома запрет и будет питание через окошко передавать.

— Есть доля правды в твоих словах. Так что нельзя проколоться, — сажусь в машину.

Захар обходит машину, садится и мы выезжаем с парковки. До моего дома ехать почти тридцать минут. Я стараюсь не думать о предстоящей встречи, но мысли не покидают мою голову. Я даже представить не могу, спрогнозировать сложно, к чему все это приведет. Но выхода у нас нет.

Захар справляется раньше, уже через пятнадцать минут мы паркуемся возле моего пятиэтажного дома. Выходим из машины и идем к подъезду. Раннее утро, но это не спасает. Соседи, как назло, выходят нам навстречу.

— Аня, доброе утро, — говорит Гаврил Павлович. — Как дела? Папа как?

— Здравствуйте. Все хорошо, сегодня в гости к нему поеду. Передам от вас привет, — прохожу мимо, а он на меня даже не смотрит.

Все Захара осматривает. Он бывший таможенник и сканирующий взгляд сохранился, даже на пенсии.

— Я ему сам позвоню.

И это как приговор. Вот о чем папа говорил. За мной тут всегда следят. И он уже будет знать, что меня с утра, в непонятной одежде, привозил парень.

Досадно.

Но, ладно.

Открываю дверь и вхожу первая. Дома тихо и спокойно. Разуваюсь и кладу свою сумку на столик, вместе с ключами. Захар закрывает дверь, осматривается и делает то же самое, что и я.

Он вообще словно не отсюда. Огромный, лампочку поменять сможет и без стремянки. Я замираю, но когда наши взгляды сталкиваются, то прихожу в себя.

— Ты можешь пока кофе выпить. Я пойду переоденусь, и ты свободен.

Сбегаю, как крыса с подводной лодки. Не могу смотреть на него сейчас. Почему чувствую дискомфорт и желание остаться одной. Не хочу впускать в свой маленький и тихий мир.

— А торт?

Я оборачиваюсь, а он уже сканирует своим взглядом мою единственную комнату.

— Ну, сама отвезу. На такси, — пожимаю плечами.

— Сам отвезу. Собирайся. Ты будешь что-то пить?

Он уходит в крохотную кухню и начинает открывать ящики.

— Нет, — не могу даже думать о еде прямо сейчас.