Как глава Болгарской Церкви блаженный Феофилакт считал своей обязанностью также защищать ее права и имущество от посягательств посторонних. В этом случае он забывал все личные выгоды, лишь бы только не допустить отнять у вверенной его попечению Церкви то, что принадлежит ей издревле. В это время сами патриархи часто отказывались от некоторых прав своих Церквей, чтобы облегчить их бедственное состояние покровительством сильного патриарха Константинопольского. Блаженный Феофилакт также видел, что и он смог бы избежать большей части скорбей, выпавших на долю Болгарской Церкви, если бы отдал ее под покровительство столичного патриарха.

Несмотря на это, он никак не хотел жертвовать священными правами Болгарской Церкви ради временных выгод. Однажды один неизвестный монах вздумал было без ведома святителя основать Церковь в одном местечке (Кичаве) его округа и в оправдание своего предприятия ссылался на дозволение, будто бы данное ему патриархом Константинопольским. Справедливо или нет было его показание, неизвестно, но, во всяком случае, блаженный Феофилакт считал своей обязанностью запретить дело, «несогласное ни со священными правилами, ни с государственными законами. Несмотря на то, что монах утверждал, будто начал дело на основании патриаршего права ставропигии, я, – говорит святитель, – запретил ему… Ибо какое отношение между болгарами и патриархом Константинопольским, который не имеет в Болгарии ни права рукоположения, ни других преимуществ? Болгария главой своим признает архиепископа»[18].

Блаженный Феофилакт много сделал для защиты имущества Церкви, которое расхищалось светскими правителями Болгарии, сборщиками царских податей. При внутреннем и внешнем упадке Византийской империи Греческая Церковь нередко несла вместе с народом бремя государственных налогов. Но Болгарская Церковь должна была нести бремя двойных налогов-в пользу государства и для удовлетворения корыстолюбия самих сборщиков. Находясь вдали от столицы, эти чиновники без всякого опасения расхищали церковное имущество под предлогом законного сбора. Блаженный Феофилакт часто получал письменные донесения об этом от епископов, которые сами защитить свои Церкви были не в состоянии[19]. То же видел он и в своей епархии. Но его противодействие незаконным поступкам сборщиков восстановило их против него же самого. Будучи до сего времени врагами Церкви, они теперь сделались и его личными врагами. Кроме того, некоторые из них имели, кажется, еще и другие, более веские причины ненавидеть его и нападать на Церковь Божию.

В письме к епископу Керкирскому[20] блаженный Феофилакт вообще называет их «врагами евангельского исповедания»; в другом письме к тому же лицу[21] он описывает, по-видимому, одного из них как человека, который «не почитает Божией Матери, одобряет всех делающих Церкви зло и злословит тех, которые почитают праздники, ходят в церковь и слушают беседы архиепископа». Очевидно, это были еретики павликиане или богомилы, которых тогда очень много было в Болгарии[22]. Враги эти тем опаснее были для Церкви и самого блаженного Феофилакта, чем более им ненавистно было Православие. О святителе они распускали в Константинополе молву, будто он незаконно обогащается за счет бедных болгар, доносили об этом и самому императору, уверяя его, что болгарский архиепископ слишком силен и пользуется властью, превышающей его сан[23]. В самой Болгарии они вооружили против него церковного служителя по имени Лазарь. Этот Лазарь ходил по Болгарии и возбуждал против архиепископа всех отлученных от Церкви за ереси или за какие-либо преступления против правил Церкви